Одним из основных методов лечения души является безмолвие в полном смысле этого слова. Полагаю, что это достаточно ясно из всего сказанного выше. Современный человек – если иметь в виду разные стороны его жизни, главным образом, его внутреннее состояние – нуждается в лечении, и именно оттого, что он чрезмерно устал. Вот почему одной из наиболее важных истин, которые Православие может сообщить современному усталому, отчаявшемуся и запутавшемуся в противоречиях миру, является истина о безмолвии. Убежден, что значение православного предания в этом отношении очень велико. Поэтому в данной главе я постараюсь подробно рассмотреть значение безмолвия и исихазма для исцеления души, ума, сердца и разума. Нам представляется, что безмолвие и исихазм принадлежат к числу самых основных лекарств, помогающих достижению внутреннего здоровья. И поскольку такие проблемы, как депрессия, тревога, неуверенность, психологические, душевные и телесные страдания, вызваны именно отсутствием безмолвия, мы попытаемся рассмотреть их причину, то есть антиисихазм. Пустынный ветер антиисихазма, чье дыхание иссушает все кругом, господствует повсюду и является главной причиной нестроения. Итак, мы рассмотрим безмолвие как метод лечения души и антиисихазм как причину душевных и телесных недугов.

1. Безмолвие

Прежде чем дать определение безмолвия, посмотрим, сколь велико его значение для исцеления души.

Святые отцы, познавшие православное предание во всей его полноте, подчеркивают великую важность православного безмолвия. Святитель Григорий Богослов , которому Церковь неслучайно дала такое прозвание, считает безмолвие необходимым для достижения общения с Богом. Таким образом, «для невозмущаемого собеседования с Богом нужно погрузиться в безмолвие и хотя несколько возвести свой ум от непостоянного» (Свт. Григорий Богослов. Т.1. С.376). Безмолвствуя, человек очищает свои чувства и сердце и таким образом познает Бога; ведение же Бога способствует спасению человека.

Ту же линию развивает и преподобный Фалассий, которому принадлежит следующее замечание: «Безмолвное уединение и молитва суть самые могущественные орудия добродетели; ибо они, очищая ум, делают его зрительным» (Добр. Т.3. С.294). Благодаря безмолвию ум очищается и приобретает способность воспринять созерцание Бога. Как мы знаем из святоотеческого учения, существует различие между умом и разумом. Ум, скрытый страстями, перестает быть зрителем таинств Божиих (умирает); избавившись же от страстей, он становится прозорливым и видит Бога как свет, и это есть жизнь человека. Как мы уже сказали, такое очищение ума достигается с помощью безмолвия.

Тем, кто занимается изучением святоотеческих трудов или пытается познать это безмолвие на собственном опыте, известно, что оно бывает телесным и душевным. Телесное безмолвие является внешним, душевное же – внутренним. Телесное безмолвие обычно заключается в выборе уединенного места и в стремлении человека, насколько возможно, оградить чувства и, следовательно, душу от внешних образов и явлений. Духовное же безмолвие состоит в приобретении умом способности и силы не принимать никакой искушающей прелести. В этом состоянии ум человека, подчиненный трезвению и умилению, бывает обращен на сердце. Ум (энергия) собирается в сердечном месте (своей сущности), соединяется с ним и таким образом приобретает большее или меньшее ведение Бога.

Телесное безмолвие – это обуздание тела. «Начало безмолвия – упразднение от всего» (Свт. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.204), когда человек не заботится ни о каком деле. Результат такого «упразднения» – «просветительная сила и созерцание, а конец – исступление или восторжение ума к Богу» (там же). Преподобный Иоанн Лествичник, имея в виду это внешнее, телесное, безмолвие, пишет: «Возлюбивший безмолвие затворил уста свои» (Леств.11:10).

Впрочем, о священном духе безмолвия пишут не только так называемые трезвенные (νηπτικοί ), но и так называемые общительные (κοινωνικοί ) отцы. Я говорю «так называемые», поскольку в православном предании не существует диалектического противоречия между созерцанием и деланием, равно как и между трезвенными и общительными отцами. Трезвенные отцы являются в высшей степени общительными, а общительные – в высшей степени трезвенными.

Рассуждая о священном безмолвии, я хотел бы привести в пример святителя Василия Великого. В письме своему другу, святителю Григорию, он пишет о безмолвии как о начале очищения души, а также и о телесном безмолвии, то есть обуздании языка, зрения, слуха и речи. Характерны его слова: «Итак, безмолвие есть начало очищения души, ибо ни язык не говорит о делах человеческих, ни глаза его не созерцают красоту и соразмерность тел, ни слух не ослабляет собранности души, слушая музыку, сложенную ради удовольствия, либо речи остряков и смешливых людей. Ибо этим обычно нарушается собранность души».

Здесь описано священное состояние безмолвия, которое святой отец в то время вкушал в пустыне, желая в этом «университете пустыни» приобрести ведение Бога, после того как пребыванием в человеческих школах он приобрел человеческое знание. Далее следуют знаменитые слова, которые свидетельствуют о том, что этот святой отец, светильник Кесарии, обладал прекрасным знанием безмолвного жития: «Ибо ум, не рассеивающийся на внешние предметы и не расточающийся посредством чувств на мир, обращается на себя, а через себя восходит к мысли о Боге. Озаряемый и просвещаемый тою красотой, он забывает и о самом естестве и, не отвлекая душу ни к заботе о пище, ни к попечению об одежде, но, упразднившись от земных попечений, отдает все свое усердие приобретению вечных благ» (Μ . Βασιλείου έργα . ЕПЕ. Т. А́. Σ .64). Ум, обратившись на себя и восходя к Богу, озаряется нетварным светом божества.

Телесное безмолвие помогает человеку достичь и внутреннего, душевного, так называемого умного безмолвия. Из святоотеческого учения ясно, что телесное безмолвие, не будучи совершенно необходимым, все же очень важно для жизни в Боге. «Безмолвие тела есть благочиние и благоустройство нравов и чувств телесных» (Леств.27:2). Телесное безмолвие есть особое состояние тела и чувств. В других местах преподобный Иоанн Лествичник также говорит об этом безмолвии, имея в виду прежде всего «места безмолвнейшие» (Леств.21:1).

Конечно, пустыня и вообще телесное безмолвие помогают человеку, как мы сказали выше, достичь внутреннего, умного безмолвия. Отцы видят сущность безмолвия «не в затворе и не в физическом удалении в пустыню, а в том, чтобы непрестанно пребывать в Боге» (Старец Силуан. С.129). Хотя значение пустыни и велико, поскольку она помогает оградить себя от образов и представлений, связанных с окружающим миром, однако его не следует абсолютизировать. В этом отношении характерны слова Никиты Стифата. Ссылаясь на то, что добродетель не ограничивается каким-либо определенным местом, а цель человека состоит в «восстановлении сил души» и «сочетании воедино главнейших добродетелей для свойственного по естеству действования», он говорит, что «это не совне приходит в нас... а прирождено нам от сотворения», и приходит к такому выводу: «Пустыня излишня, когда мы и без нее входим в Царствие – чрез покаяние и всякое хранение заповедей» (Добр. Т.5. С.101). Очень характерно, что преподобный Никита, выражая недоумение по поводу мнения многих, что «невозможно навыкнуть добродетели без ухода вдаль и убежания в пустыню», пишет: «Я удивлялся, как вздумалось им неопределимое определять местом» (там же).

Во всяком случае, пустыня и вообще телесное безмолвие помогают обрести умное безмолвие, священную сущность которого мы сейчас постараемся описать.

Преподобный Иоанн Лествичник пишет со свойственной его замечательному труду краткостью и глубокомысленностью, что безмолвие души есть «благочиние помыслов». Безмолвник, бдительно стоящий на страже врат сердца, испытывает помыслы и убивает либо изгоняет их. «Безмолвие же души есть благочиние помыслов и неокрадываемая мысль. Любитель безмолвия имеет мужественный некий и строгий помысл, который недремленно стоит в дверях сердца и приходящие помыслы убивает или отражает» (Леств.27:2–3).

Преподобный Симеон Новый Богослов, описывая священный дух умного безмолвия, пишет: «Безмолвие есть лишенное беспокойства состояние ума, тишина свободной и радостной души, несмущаемое и необуреваемое основание сердца, созерцание света, познание тайн Божиих, слово премудрости, бездна помышлений Божиих, восхищение ума, чистая беседа с Богом, неусыпающее око, умная молитва, соединение и связь с Богом и, наконец, обожение и нетрудный покой в великих трудах подвижнических» (SC. Vol.51. Р.115).

Другие отцы также говорят об этом священном состоянии души, ибо жизнь во Христе является общим опытом всех святых. По словам преподобного Григория Синаита, «безмолвие есть отложение помышлений, кои не от Духа и не суть божественнейши, чтоб внимая им, как добрым, не потерять большего» (Добр. Т.5. С.233).

Это отложение помышлений является частью усилий человека, направленных на очищение разумной части своей души. Подвижник духовной жизни подвизается, чтобы изгнать помыслы, посеянные лукавым с единственной целью уничтожить внутреннее единство душевных сил и заразить болезнью человеческое сердце. Православие, несомненно, является медицинской наукой. Читая труды святых отцов, в которых затрагиваются интересующие нас вопросы, можно ясно видеть, что для христианина, занятого исцелением недугующей души, первым и главным из приемов лечения является хранение ума, отвержение помыслов и старание убить их прежде, чем они успеют войти в двери сердца.

«В чем состоит безмолвие, как не в том, чтобы удерживать сердце свое от того, чтобы давать (другим вещи и самому) принимать (от них), от человекоугодия и прочих подобных действий? Когда Господь обличил книжника через притчу о впадшем в руки разбойников и притом спросил его, кто был ближний его, книжник отвечал: Сотворивый милость с ним (); и еще сказал Господь в Писании: Милости хощу, а не жертвы (). Если и ты веришь, что милость более жертвы, то к милости приклони твое сердце. Безмолвие дает человеку повод к высокоумию, прежде нежели он приобретет самого себя, то есть будет непорочен. Тогда (только) имеет место (истинное) безмолвие, когда человек понес уже крест. Посему, если будешь сострадать (ближним), получишь помощь; если же удержишь себя (от сострадания), желая взойти в то, что выше твоей меры, то знай, что потеряешь и то, что имеешь. Итак, не оставайся ни внутри, ни во вне, но держись средины, разумевая, что есть воля Божия, яко дние лукави суть ()» (Вопросы преподобного Дорофея и ответы, данные на них святыми старцами Варсануфием Великим и Иоанном Пророком // Авва Дорофей. С.254).

То, что безмолвие – это главным образом и прежде всего хранение ума и помыслов, явствует и из заповеди, которую дает преподобный Фалассий: «Заключи чувства посредством безмолвного уединения и подвергай строгому суду помыслы, восстающие в сердце» (Добр. Т.3. С.291).

Главным же поборником безмолвия является святитель Григорий Палама, о чем у нас будет случай сказать несколько ниже. Именно он, с помощью благодати Божией, вел борьбу за утверждение этого пути очищения сердца и помыслов, служащего непременным условием познания Бога и общения с Ним. В слове на Введение Богородицы во храм он говорит о безмолвной жизни. Характерно, что афонский святой, исходя из собственного опыта, представляет Пресвятую Богородицу образом умной молитвы, поскольку Она, войдя во святая святых, посредством безмолвия достигла общения с Триединым Богом. Он пишет, что мы не можем достичь Бога и прийти к общению с Ним, если не очистимся, не оставим чувства и чувственное, не возвысимся над помыслами, рассуждениями, человеческим ведением и всем мышлением. Именно это и сделала Дева. Желая обрести такое общение с Богом, она «обрела руководителя в священном безмолвии (ησυχίαν ); в безмолвии, которое есть постоянство ума и порядка, забвение дольних вещей, введение в высшие тайны, обращение помыслов на лучшее; оно есть истинное делание, путь к истинному созерцанию или богозрению; сказать же более подобающе: оно единственное является показателем того, что душа истинно здорова». Далее святитель пишет, что добродетели суть лекарства для душевных недугов и страстей, но созерцание «является плодом здоровой души, будучи как бы некоей целью и боготворящим образом». Иными словами, душа исцеляется при помощи добродетелей, но, исцелившись, соединяется с Богом в созерцании, к которому приводит безмолвный образ жизни. «Человек обоготворяется посредством его (созерцания), происходящего не от наук или основанной на догадках аналогии с видимыми вещами, но от безмолвного жития» (Свт. Григорий Палама. Беседы. Т.III. С.123, 128–129).

Благодаря православному безмолвию и образу жизни мы выздоравливаем, «освобождаемся от дольнего и приближаемся к Богу». Постоянными молениями и молитвами «мы как-то прикасаемся к неприкосновенному и блаженному оному естеству. И таким образом очистившие сердце путем священного безмолвия, когда с ними неизреченно срастворился свет, превышающий чувство и ум, созерцают в себе, как в зеркале, Бога» (там же).

Основной отличительною чертой этого слова афонского святого служит то, что благодаря православному образу жизни, то есть, по существу, пути умного безмолвия, мы очищаем свое сердце и ум И таким образом соединяемся с Богом. Таков единственный путь, приводящий к приближению и общению с Богом.

В своих трудах святые отцы называют это состояние души еще и субботствованием. Человеческий ум, достигший очищения на пути священного безмолвия, субботствует, покоится в Боге. Святитель Григорий Палама, говоря о божественном упокоении, упокоении Бога, Который почил от всех дел Своих (), и упокоении Христа, когда душа Его вместе с божеством сошла во ад, а тело, также с божеством, пребывало во гробе, пишет, что и нам следует стремиться к такому божественному упокоению, то есть собирать свой ум напряжением внимания и непрестанной молитвой. Это божественное упокоение, божественное субботствование и есть умное безмолвие. «Если же ты отвлечешь свой ум от всякого помышления, хотя бы и благого, и всецело обратишь его на себя многотрудным вниманием и непрестанной молитвой, то и сам поистине войдешь в божественное упокоение и достигнешь благословения седьмого дня, видя сам себя и через себя возносясь к боговидению» . Характерно, что святитель говорит это, обращаясь к пастве города, где был епископом, – Фессалоники. Это значит, что все люди могут, хотя и в разной степени, приобрести опыт божественного упокоения. Полагаю, что именно это учение оказалось утраченным в наше время.

Из сказанного нами об умном безмолвии ясно, что тот, кто предается ему, называется безмолвником (ησυχαστήσ ). Безмолвник – это человек, который придерживается безмолвного образа жизни, то есть, по существу, следует предписаниям православного предания. Цель последнего в том, чтобы направить человека к Богу и соединить с Ним. Вспомним слова преподобного Иоанна Лествичника: «Безмолвник тот, кто существо бестелесное силится удерживать в пределах телесного дома. Подвиг редкий и удивительный... Безмолвник есть земной образ ангела, который на хартии любви рукописанием тщания освободил молитву свою от лености и нерадения. Безмолвник тот, кто явственно вопиет: »Готово сердце мое, Боже «(). Безмолвник тот, кто говорит: »Аз сплю, а сердце мое бдит « ()» (Леств.27:6).

Как было замечено выше, безмолвие – это, безусловно, наиболее удобный путь внутреннего сосредоточения, восхождения души к Богу и общения с Ним. И в высшей степени оно необходимо для достижения общения с Богом. Святитель Григорий Палама, после длинного рассуждения о том, что ум человека (энергия) должен быть обращен на сердце и что именно в сердце, этой «сокровищнице разума и первом плотском разумном органе», «сокровищнице помыслов», заключается благодать Божия, пишет: «Видишь, насколько необходимо упомянутым [безмолвникам] в безмолвии следить за собой, чтобы возвращать ум и заключать его в теле, и более всего во внутреннейшем теле тела, которое мы называем сердцем?» .

Однако необходимо отметить и должным образом подчеркнуть, что безмолвное житие – это не просто человеческое старание вернуть ум в себя и соединить его с сердцем и не технический прием, но состояние, создаваемое Святым Духом. Безмолвное житие проходит по вдохновению и под руководством Всесвятого Духа и выражается в покаянии и плаче. Это не искусственный прием, подобный тем, которые можно найти и в антропоцентрических системах. «Умное безмолвие православного монаха родилось органически из глубокого покаяния и стремления сохранить заповеди Христа. Оно совсем не является искусственным приложением в духовной жизни ареопагитического богословия. Богословские положения «Ареопагитик» не противоречат результатам безмолвия и в этом смысле соприкасаются и совпадают с ними, но мы считаем необходимым указать, как на весьма существенный момент, что отправным моментом и основанием безмолвия является не отвлеченная философия апофатического богословия, а покаяние и борьба с действующим внутри нас «законом греховным» ()» (Старец Силуан. С.174).

Именно эта связь умного безмолвия с покаянием свойственна всем святым отцам. Преподобный Григорий Синаит пишет, что «без делания и жительства плача невозможно претерпеть вара безмолвия. Плачущий и помышляющий об ужасах, предшествующих смерти и последующих за нею... не может не иметь терпения и смирения, кои суть два основания безмолвия». Без покаяния и этих двух оснований безмолвник «будет всегда совоспитанницею своему нерадению иметь самомнение» (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.203).

Следовательно (и это необходимо подчеркнуть дополнительно), путь безмолвия связан с покаянием, слезами, плачем, умилением. Без этого он будет ложным и, следовательно, бесполезным. Ведь целью безмолвия является очищение сердца и ума, а это немыслимо без слез и плача. Вот почему для подвижника умного безмолвия слезы являются образом жизни . Сосредоточение ума в сердце позволяет ему увидеть свое ничтожество, и тогда из очей и самого сердца сразу же начинают струиться слезы покаяния. Чем более возрастает покаяние, тем сильнее очищается человек и тем большее ведение Бога приобретает.

Однако безмолвие теснейшим образом связано и с соблюдением заповедей Христовых . Мощным оружием в руках безмолвствующего со смирением служат «воздержание и любовь, внимание и чтение» (Φιλοκαλία . T.Σ᾿ . Σ .211, ια᾿ ). По словам преподобного Григория Синаита, безмолвствующий должен в качестве основания иметь следующие добродетели: «молчание, воздержание, бдение, смирение и терпение», а также три богоугодных делания: «псалмопение, молитву и чтение – и рукоделие, если немоществует» (Добр. Т.5. С.200). В другой связи преподобный подчеркивает, что «для безмолвия прежде всего требуются вера и терпение и, от всего сердца, крепости и силы, любовь и надежда» (там же, с.201). В другом месте тот же святой вновь выделяет иные добродетели: «воздержание, молчание и самоуничижение, то есть смирение. Они одна другую поддерживают и хранят; молитва от них рождается и возрастает непрестанно» (там же, с.226). Конечно, следует быть внимательным и к пище и всегда быть воздержанным, чтобы ум не помутился от пищи: «...безмолвствующий всегда должен быть голодающим, не давая себе пищи досыта. Ибо, когда стомах (желудок, греч.: »στόμαχος – прим. пер. ) отягчен бывает и ум чрез то помутится, тогда не может человек творить молитву крепко и чисто». От обильной пищи клонит в сон и ум наполняют бесчисленные мечтания (Добр. Т.5. С.221).

Отсюда ясно, что безмолвное житие предполагает соблюдение заповедей, поскольку именно благодаря этим заповедям в человеке рождаются добродетели. Таким образом, добродетели связаны с безмолвием, но и безмолвие не может существовать независимо от хранения заповедей, «оправданий» Божиих (оправдания, слав. – заповеди, законы. – ред.).

Напротив, если человек не соблюдает заповеди и в нем продолжают жить страсти, то это препятствует православному безмолвию. В этом случае ростки безмолвия, даже если они уже появились, немедленно заглушаются, исчезают. «Ничто другое поистине так не расстраивает состояния безмолвия и не лишает его божественной помощи, как следующие главные страсти: дерзость, чревоугодие, многоглаголание и суетная забота, надмение и госпожа страстей – самомнение» (Св. Григорий Синаит. Добр. Т.5. С.202).

Из сказанного хорошо видно, что умное безмолвие в высшей степени необходимо для очищения души от страстей и достижения общения с Богом. Это не излишество, не особый образ жизни, доступный лишь немногим, или, вернее, не специальный метод, который могут использовать одни только монахи. Оно предназначено для всех. Умное безмолвие – это делание, необходимое человеку для того, чтобы он мог достичь своей главной цели – созерцания Бога, обожения. Однако умное безмолвие имеет разные степени.

Евангелие многократно говорит о том, как Господь учил очищению сердца от страстей, внутренней молитве, избавлению от власти помыслов и так далее. Сам Он показал Своим ученикам достоинство пустыни, позволяющей человеку победить врага. Поэтому и в учении святых апостолов содержится немало «трезвенных наставлений».

Было бы неуместно приводить здесь все эти тексты. Напомним лишь некоторые из них.

Известно, что после Своего крещения Господь возведен был Духом в пустыню для искушения от диавола (). Там, в пустыне, Он победил диавола, предложившего Ему три известных искушения. Мы видим, что Господь многократно удаляется в пустыню и не только для того, чтобы отдохнуть, но и чтобы таким образом дать урок Своим ученикам. ...Иисус удалился оттуда на лодке в пустынное место один (). После чуда умножения пяти хлебов Он опять в одиночестве восходит на гору для молитвы. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один ().

Очень важно, что, когда ученики собрались к Иисусу и рассказали Ему все, и что сделали, и чему научили , Он сказал им: «Пойдите вы одни в пустынное место и отдохните немного " ().

Целые ночи Господь проводил в молитве. Евангелист Лука сохранил такое свидетельство: «В те дни взошел Он на гору помолиться и пробыл всю ночь в молитве к Богу» ().

В Своем учении Господь также подчеркивал ценность умного безмолвия и необходимость избавления от живущих в нас страстей.

Наставляя образу истинной молитвы, Он говорил: «Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне...» (). Объясняя это требование Господа, святитель Григорий Палама пишет: «...клеть души есть тело; двери нашего существа суть пять чувств. Душа входит в клеть свою, когда ум не бродит там и здесь среди дел мирских, но находится в нашем сердце. Чувства же наши затворены и защищены, когда мы не позволяем им прилепляться к чувственным и видимым вещам. Таким-то образом ум наш пребывает свободным от всякого мирского пристрастия и путем умной и тайной молитвы соединяется с Богом и Отцом твоим. «И Отец Твой, – говорит Он, – видящий тайное, воздаст тебе явно» . Видит тайноведец Бог умную твою молитву и воздаст тебе за нее явными и великими дарами. Ибо такова истинная и совершенная молитва, и она исполняет душу божественной благодатью и духовными дарами, подобно сосуду с миром, который, чем крепче его закрываешь, тем больше благоухает. Так и молитва: чем глубже затворяешь ее в сердце, тем больше исполняет она его божественной благодатью» (Φιλοκαλία . T.É. Σ .111. Στ . 6–22).

Господь сказал Своим ученикам, найдя их спящими в Гефсиманском саду: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение» ().

Кроме того, Господь посоветовал нам держать свой ум и, самое главное, сердце в чистоте от страстей и различных помыслов: «Иисус, уразумев помышления их, сказал им в ответ: что вы помышляете в сердцах ваших?» (). Обвиняя же книжников и фарисеев, Он сказал: «Фарисей слепой! очисти прежде внутренность чаши и блюда, чтобы чиста была и внешность их» ().

В посланиях святых апостолов также говорится о великой ценности пустыни, умного безмолвия, внутреннего очищения и трезвения. Здесь мне хотелось бы напомнить несколько общеизвестных мест.

Апостол Павел после своего обращения ко Христу отправился в Аравийскую пустыню и там принес покаяние в своем прежнем образе жизни ().

Будучи сведущим в этом внутреннем умном безмолвии, апостол дает много советов своим ученикам. Чувствуя, что христиане, соединенные со Христом, обретают ум Христов, он писал: «А мы имеем ум Христов» (). В другом месте он призывает: «...умертвите земные члены ваши» (). По благодати Божией, апостол видит в своих членах иной закон, противящийся закону ума ().

Важное место в учении апостола занимает и трезвение, то есть духовное бдение ради того, чтобы сохранить ум от порабощения внешнею злою силою: «Итак, не будем спать, как и прочие, но будем бодрствовать и трезвиться... Мы же, будучи сынами дня, да трезвимся...» (). А апостола Тимофея он призывает: «Но ты будь бдителен во всем» ().

Слова апостола о молитве также ясны. должна непрестанно совершаться в сердцах христиан. «Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением» (). «Непрестанно молитесь» ().

Точно такие же заветы дает и апостол Петр, показывая тем общность жизни всех верных членов Церкви: «Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» ().

Отсюда ясно, что все мы, христиане, поступая аналогичным образом, можем достичь безмолвия, а через него – созерцания Бога. Об этом святые отцы говорят четко и ясно.

Петр Дамаскин пишет: «Все мы, люди, должны держаться такого неделания, кто отчасти, а кто и всецело; и без него никто не может достичь духовного ведения и смирения» (Φιλοκαλία . T.Г". Σ .99. Στ . 17–20).

Однако это исихастское движение появилось не в XIV веке, но существовало с первых веков жизни Церкви. О безмолвии говорит Священное Писание, говорят первые отцы Церкви. Мы уже привели немало свидетельств из творений отцов Церкви, относящихся ко всем векам ее истории. Мы ссылались на святого Игнатия Богоносца, святителя Василия Великого, святителя Григория Богослова, преподобного Максима Исповедника, преподобного Фалассия, преподобного Симеона Нового Богослова и святителя Григория Паламу. Разумеется, Григорий Палама не был создателем исихазма, но стал его выразителем, сумевшим пережить и описать весь этот священный путь человеческой души. Итак, исихазм являет собою истинный образ христианской жизни.

Однако термином «исихазм» мы обозначаем и сам способ сосредоточения ума в сердце. Говорить об этом можно очень много, и здесь я хотел бы лишь высказать некоторые положения.

Ум человека, стремясь очиститься, «охотно стоит в сердце». Он непрестанно повторяет однословную молитву Иисусову, которая называется однословной именно потому, что состоит только из одного слова. Ум не заботится о многих словах, но постоянно повторяет имя Иисусово. В то же время он следит за помыслами, препятствуя им войти в двери сердца. Таким образом, как говорит преподобный Максим Исповедник , трезвение сочетается с молитвою.

«Но возможно и еще более глубокое вхождение ума в сердце, когда он по действию Божию как-то так соединяется с сердцем, что совлекается положительно всякого образа и понятия, и в то же время закрываются все входы в сердце для всего постороннего, и тогда душа входит во «мрак» совершенно особого порядка и затем удостаивается неизреченного предстояния Богу чистым умом» (Старец Силуан. С.134).

Существует много способов, позволяющих добиться этого сосредоточения ума и вернуть блуждающий ум в сердце. Но, к каким бы способам мы ни прибегали, их непременно надлежит сочетать с покаянием, поскольку иначе они вырождаются в некие технические приемы.

В своей беседе в Неделю о мытаре и фарисее святитель Григорий Палама представляет молитву мытаря и тот способ, которым молился мытарь, как образ молитвы исихаста. В Евангелии повествуется: «Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (). Характерно то истолкование, которое святитель дает этому отрывку. Слово «стоя» означает «стояние в течение длительного времени, так же как и длительность молитвы и слов умилостивления». Мытарь говорил: «Боже! милостив буди мне, грешному!» – и ничего больше. «...Ибо, ничего нового не прибавляя и не измышляя, он внимал только себе и Богу, повторяя вновь и вновь только это кратчайшее моление, что является наиполезнейшим видом молитвы». Отсюда ясна ценность однословной молитвы «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя». Безмолвник, подобно мытарю, не размышляет о чем бы то ни было, но сосредоточивает свой ум на словах молитвы. Слова Христа о том, что мытарь не смел даже поднять глаз на небо , святитель объясняет, приводя образ исихаста. «Само стояние его обозначало и терпение, и покорность и не только жалкого раба, но и состояние осужденного». Таким поведением и видом мытарь являл «осуждение себя и самопорицание, ибо считал себя недостойным ни неба, ни земного храма». Его биение себя в грудь свидетельствует о соучастии тела в боли и плаче души: «...от сильного сокрушения, ударяя себя в грудь и представив себя достойным здесь ударов, глубоко скорбя и воссылая стенания, как бы осужденный, он называл себя грешником и с верою добивался милости» (Свт. Григорий Палама. Беседы. Т.1. С.27).

Отсюда совершенно ясно, что Господь, предлагающий нам притчу о мытаре и фарисее, а также святитель Григорий, толкующий ее в «исихастском» духе, представляют безмолвие и молитву как наилучший метод, с помощью которого человек может получить милость от Бога. Это наилучшая . Она является однословной и совершается в глубоком покаянии. В ней участвует и тело, которое также должно принять Божию благодать. Такой молитве свойствен дух самоосуждения и сознания собственной немощи.

Поскольку еретик Варлаам насмехался над исихастами того времени за то, что они использовали особое положение головы и тела, чтобы добиться сосредоточения ума и собрать воедино все силы души, святитель Григорий Палама ссылается на пророка Илию, который молился Богу, поместив свою голову между колен. «И совершеннейший в боговидении Илия, положив голову на колени и тем трудолюбиво собрав свой ум на себе и на Боге, разрешил оную многолетнюю засуху» . Далее святой святогорец рекомендует следующий способ сосредоточения ума: «...взором же не бродить здесь и там, но утвердить его, как на некоем основании, на своей груди или пупке, и расточающуюся вовне силу ума сердечного вновь направлять внутрь с помощью такого положения тела...» (там же)

Касаясь образа совершения молитвы, преподобный Григорий Синаит советует: «С утра, усевшись на скамью высотою в пядь, понудь свой ум сойти из владычественного в сердце и держи его в нем. И, с усилием наклоняясь и испытывая боль в груди, плечах и шее, непрестанно взывай умно и душевно: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя!"" Кроме того, он призывает удерживать дыхание, чтобы облегчить сосредоточение ума. «Удерживай и выдох, чтобы не дышать свободно, ибо дыхание, исходящее из сердца, помрачает ум и рассеивает мысль, изгоняя ум оттуда [из сердца]» (Φιλοκαλία T.Δ᾿ . Σ .71–72). Григорий Синаит приводит и свидетельства других святых отцов относительно дыхания (там же, Σ .72,γ᾿ ).

В другом месте тот же святой описывает способ молитвы, помогающий сосредоточению ума, в чем и заключается исихазм в наиболее распространенном смысле этого слова. «Молись по большей части на скамье, чтобы потрудиться, а изредка, по временам, и на ложе, чтобы отдохнуть. Твое сидение должно совершаться в терпении, ради сказавшего: в молитве терпяще (), и не следует вскоре подниматься из-за многотрудной боли, умного взывания ума и непрестанного пригвождения; ибо, как говорит пророк, болезни прияша мя аки раждающую (). Но, склонившись вниз и ум собрав в сердце, если оно открыто, призывай Господа Иисуса на помощь. Испытывая же боль в плечах и часто в голове, перенеси это трудолюбиво и рачительно, взыскуя в сердце Господа. Ибо Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (): Сам Господь показал истинный пример усердия в этом и в таковых трудах. Ибо от терпения и постоянства во всем рождаются труды тела и души» (Ibid.Σ .80,Στ .4–15).

Необходимо подчеркнуть тот факт, что ценность умного безмолвия, непрестанная молитва, повторение однословной молитвы Иисусовой, особый способ сосредоточения ума и соединения его с сердцем, положение тела во время молитвы и ограждение чувств, учение о нетварности благодати Божией, о том, что человек может принять ее в своем сердце и что Фаворский свет стоит превыше человеческого ведения и не является «худшим мышления», то есть все то, из чего и складывается явление, называемое исихазмом, оправдано Константинопольскими соборами. Следовательно, всякий, кто возражает против чего-либо из названного, находится вне православного предания и может быть на этом основании отсечен от его жизни.

3. Антиисихазм

Рассмотрев вкратце сущность безмолвия и исихазма, мы убедились, что исихазм был утвержден собором, который по справедливости может считаться вселенским. Опишем теперь в немногих словах антиисихастский метод познания Бога и антиисихастский образ жизни, которые, к сожалению, господствуют в наши дни, свидетельствуя о том, что дни эти лукавы ().

«Умное безмолвие всегда встречало много противников, особенно на Западе, которые, не обладая необходимым опытом, в своем отвлеченном подходе к этому образу молитвы думали, что речь идет об искании какого-то механического приема, приводящего к божественному созерцанию» (Старец Силуан. С.132).

К сожалению, западный образ жизни оказал влияние и на Грецию, в результате чего есть серьезные основания говорить об изменении в отношении к православному преданию. Многие отмечают, что западный дух изменил нас, но видят эти изменения главным образом в нравах, обычаях и разных других предметах. Я же полагаю, что самое главное изменение связано с безмолвием и исихазмом. Безмолвие рассматривается теперь как устаревший путь, как бездеятельный образ жизни, не соответствующий нашей динамичной эпохе. К сожалению, подобные взгляды господствуют даже среди людей, желающих жить в соответствии с православным преданием. «Современному миру свойственны не память и безмолвие, но деятельность и тревога» (Γ .Μαντζαρίδης , там же, Σ .25). В столь преданное наслаждениям и самодовольное время, как наше, исихазм не может найти отклика. Происходит то, о чем говорит преподобный Иоанн Лествичник: «Рыба спешит убежать от удочки, а душа сластолюбивая отвращается безмолвия» (Леств.15:44). Влюбленная в наслаждения эпоха глубоко враждебна безмолвию. Одна монахиня сказала мне, что в наше время дует «пустынный ветер антиисихазма», сжигающий все кругом. Такое суждение кажется мне абсолютно верным, и именно об этом свидетельствует современная действительность. Дух, господствующий в наши дни, – это скорее дух Варлаама, нежели святителя Григория Паламы.

Богословие наших дней строится на логических рассуждениях. Оно попросту сделалось логической, можно даже сказать, философской системой. Это история богословия, а не плод безмолвия и причастия Богу. Вот почему в богословских утверждениях обнаруживается много ошибок и разногласий. Как я отметил выше, сегодня большинство из нас не воспринимает богословие в качестве медицинской науки. Мы незнакомы с образом православного подвижничества. Но если прочесть Добротолюбие, где собраны наиболее показательные в отношении метода богословия тексты, то станет видно, что в большинстве из них говорится о пути исцеления от страстей. Эти тексты не содержат аналитических построений и не ограничиваются одним лишь описанием высоких состояний, но говорят о том, каким образом должен действовать человек, желающий излечиться от страстей. Я уверен, что основное упущение современных богословов заключается в недостаточном изучении Добротолюбия. Возможно, следовало бы основать специальную кафедру для изучения аскетики и исихазма, которое основывалось бы на текстах Добротолюбия.

Кроме того, требуется и личное переживание метода православного богословия, как он описан в памятниках святоотеческой письменности.

Очень характерны слова архимандрита Софрония о различии между богословием умозрительным и совершающимся в Боге: «Достижение подлинного созерцания без очищения сердца – невозможно. Только сердце, очищенное от страстей, способно к особому изумлению при созерцании непостижимости Бога. При этом изумлении ум радостно молчит, обессиленный величием созерцаемого.

К состоянию созерцания иным путем идет богослов-мыслитель и иным – аскет-монах. Ум последнего не занят никакими размышлениями; он только, как сторож, безмолвно внимает тому, чтобы ничто постороннее не вошло в сердце. Имя Христа и заповеди Его – вот чем живут сердце и ум при этом «священном безмолвии»; они живут единою жизнью, контролируя все совершающееся внутри не логическим исследованием, а особым духовным чувством.

Ум, соединившись с сердцем, пребывает в таком состоянии, которое дает ему возможность видеть всякое движение, происходящее в «сфере подсознания». (Этот термин современной научной психологии употребляем здесь условно, так как он не совпадает с представлениями православной аскетической антропологии.) Пребывая внутри сердца, ум усматривает в окружении его появляющиеся образы и мысли, исходящие из сферы космического бытия и пытающиеся овладеть сердцем и умом человека. В форме помысла, то есть мысли, связанной с тем или иным образом, является энергия того или иного духа. Натиск идущих извне помыслов чрезвычайно силен, и, чтобы ослабить его, монах вынуждается в течение всего дня не допускать ни единого страстного взирания, не позволять себе пристрастия ни к чему. Монах постоянно стремится к тому, чтобы число внешних впечатлений довести до последнего возможного минимума, иначе в час внутренней, умной молитвы все отпечатлевшееся неудержимою стеною идет на сердце и производит большое смятение.

Цель монаха – достигнуть непрерывного умно-сердечного внимания; и когда после многих лет такого подвига, труднейшего всех других подвигов, чувство сердца утончится, а ум, от многого плача , получит силу отталкиваться от всякого приражения страстных помыслов, тогда молитвенное состояние становится непрестанным и чувство Бога, присутствующего и действующего, – великой силы и ясности» (Старец Силуан. С.127–128).

Православное богословие должно напитаться соками безмолвия, чтобы сделаться подлинно православным, а не академическим. На этом поприще уже прилагаются определенные усилия, но проблема не становится менее острой. Говорит ли современное богословие о слезах и плаче, самоукорении и смирении? Рассматривает ли оно в качестве способа богопознания «остановку ума и мира, забвение дольнего... перенесение помышлений к лучшему»? Полагает ли оно условием достижения богообщения необходимость «оставить все чувственное вместе с ощущениями, и, возвысившись над помыслами, помышлениями, всяческим знанием и самою мыслию , всецело же отдаться чувственному умному действию, которое Соломон назвал божественным чувством, и достичь неведения, которое превыше знания, или, что то же самое, всех видов пресловутой философии...»?

Мне представляется, что современное богословие является скорее умозрительным, рациональным. «Богатство», на котором оно основывается, заключено в мысли. Показательна его оценка, данная архимандритом Софронием: «...еще один вид воображения, о котором мы хотим говорить, – это попытки рассудка проникнуть в тайну бытия и постигнуть божественный мир. Такие попытки неизбежно сопровождаются воображением, которое многие склонны называть высоким именем богословского творчества. Подвижник умного богословия и чистой молитвы решительно борется в себе с этим видом «творчества», потому что оно является процессом обратным порядку действительного бытия, так как при этом человек творит Бога по образу своему и по подобию» (Старец Силуан. С.144).

В другом месте тот же автор пишет: «Богослов-рационалист строит свою систему, подобно тому как архитектор строит дворец или храм, пользуясь эмпирическими и метафизическими понятиями в качестве строительного материала и заботясь не столько о соответствии своего идеального построения действительной истине бытия, сколько о великолепии и гармонической целостности своего произведения в его логическом аспекте.

Как это ни странно, но многие большие люди не устояли перед этим, в сущности, наивным искушением, скрытым началом которого является гордость.

Порождения рассудка бывают автору дороги так же, как матери дорого дитя, порождение ее чрева. Свое творчество он любит, как самого себя, ибо отождествляется с ним, замыкаясь в своей сфере. В таких случаях никакое человеческое вмешательство извне не в силах помочь, и если сам он не отречется от своего мнимого богатства, то никогда не достигнет чистой молитвы и истинного созерцания» (там же, с.150).

Таково Варлаамово, а не паламистско-православное богословие.

Кроме того, сегодня можно заметить некое предубеждение против Иисусовой молитвы и того способа, посредством которого она совершается. Конечно, наблюдается некоторый расцвет молитвы, связанный со старанием издателей сделать доступными связанные с ней святоотеческие труды и сочинения, но в то же время отмечается и некое невежество в данной области, и неспособность приблизиться к молитвенной жизни. Книги обычно читаются ради самого чтения, как дань моде. Более того, наблюдается даже такое явление, когда «духовные» люди насмехаются над безмолвной жизнью или, еще хуже, не позволяют тем, кто находится под их духовным руководством, интересоваться такими вещами. Постоянно можно слышать утверждения, что «это не для нас» и тому подобное. Многие полагают, что людям достаточно уделять несколько минут утром и несколько минут вечером, чтобы помолиться своими словами или прочесть подходящие отрывки из некоторых служб. Сам священный дух безмолвия, то есть умиление, самопорицание, плач, считается неподходящим для мирян, что, как мы показали выше, противоречит словам святых отцов.

Хуже всего то, что этот «мирской» образ мыслей и антиисихастский образ жизни преобладает и у монахов. Он проник и в монастыри, которые должны были бы быть посвященными Богу «подготовительными училищами», медицинскими школами, где преподавалась бы медицинская наука. Некая монахиня сказала мне, что «пустынный ветер антиисихазма» ощущается и во многих монастырях. Согласно преобладающему направлению мыслей, мы должны знать о безмолвии, но оно не для нас! Я сам лично сталкивался с тем, что многие «выдающиеся» монахи, чьей обязанностью является наставление молодых монахов в православном духе, отзываются обо всем, что связано с безмолвною жизнью, как о недостойных внимания «сказках» или проявлениях прелести!

Это поистине печально. «Безмолвие с самого начала становится отличительной чертой православного монашеского жития. Православное монашество – это одновременно и исихазм» .

К счастью, в последнее время наблюдается некоторое стремление вернуться к святым отцам, то есть к отеческой и главным образом безмолвнической жизни . Многие молодые люди, разочаровавшись в современной жизни с ее атмосферой тревоги и беспокойства, деятельности, лишенной безмолвия, и миссионерства без молчания, постепенно обращаются к безмолвнической жизни и впитывают ее соки. Многие приходят с этим желанием к монашеству, где продолжают пить воду святоотеческих родников, то есть православного предания. Но и в миру возникают очаги безмолвнической жизни.

Такой образ жизни должен получить распространение и развитие и в городах. Именно под таким углом я смотрю на организацию церковно-приходской жизни. Только так мы придем к понятию того, что Церковь – это лечебница душ и место богоявления. В ходе очищения к человеку приходит ведение и созерцание Бога. Возможно, каждому следовало бы по мере сил заниматься молитвой Иисусовой, которая могла бы стать для него наставником во всех вопросах духовной жизни. Она научит нас, когда следует говорить и когда молчать, когда прерывать молитву, чтобы оказать помощь брату, и когда продолжать ее. С помощью молитвы можно понять, когда мы совершаем грех и когда на нас пребывает Божие благословение. Кроме того, нужно подвизаться, чтобы соблюсти свой ум в чистоте.

Нашим жизненным правилом должно стать наставление преподобного Фалассия: «Заключи чувства в крепость безмолвного уединения, чтобы они не увлекали ума к свойственным им похотям» (Добр. Т.3. С.297).

Нам необходимо рассматривать как выражение основной цели нашей жизни слова святителя Григория Богослова, приведенные в начале этой главы: «Для невозмущаемого собеседования с Богом нужно погрузиться в безмолвие и хотя несколько возвести свой ум от непостоянного» (Свт. Григорий Богослов Т.1 С.376).

Мы должны твердо запомнить, что безмолвие есть, как говорят Каллист и Игнатий Ксанфопулы, «воистину незаблудный, истинный и отцепреданный образ жизни по Богу».

Именно поучением Каллиста и Игнатия Ксанфопулов мне и хотелось бы завершить эти размышления о безмолвии: «Сей путь, сие духовное по Богу жительство и священное делание истинных христиан есть истинная, незаблудная и неподдельная, во Христе сокровенная жизнь. Его проложил и к нему тайноводствовал Сам Богочеловек, сладчайший Иисус; по нему прошли божественные апостолы; по нему проследовали бывшие после них, и им, как и должно, последовавшие славные руководители наши и учители, которые, с самого начала, с первого на землю пришествия Христова даже доныне, как светила, сияя в мире зарями живоносных словес и дел предивных, одни другим передавали и тем, кои в наше время суть, передали сие доброе семя, сей священный квас, сей начаток святой, сей залог некрадомый, сию благодать и силу свыше, сей бисер многоценный, сие божественное отеческое наследие, сие на селе сокрытое сокровище, сие обручение Духа, сие царское знамение, сию живую и текущую воду, сей огнь божественный, сию честную соль, сей дар, сие запечатление, сей свет – и подобное сему. Что и отселе будет, как наследство, передаваемо и таким образом переходит из рода в род, до самого второго пришествия Христова. Ибо неложен обетовавший: се, Аз с вами есм во вся дни до скончания века. Аминь ()» (Добр. Т.5. С.420–421).

Шри Ауробиндо подошел к поворотной точке своего развития: храмы не интересовали его, а книги были для него пусты. Один приятель посоветовал ему заняться йогой; Шри Ауробиндо отказался: Йога, которая требует отречения от мира - не для меня, более того, он добавит: я чувствовал чуть ли не отвращение к спасению собственной души, которое предоставляет мир его судьбе. Но однажды Шри Ауробиндо стал свидетелем любопытной сцены, которая для Индии не представляла собой чего-то необычного (однако обыденность часто бывает лучшим толчком для пробуждения внутренних движений). Его брат Барин страдал тяжелой лихорадкой (Барин родился, когда Шри Ауробиндо находился в Англии, он стал тайным агентом Шри Ауробиндо в период организации индийского сопротивления в Бенгалии), когда к ним в дом вошел один из тех полунагих бродячих монахов, вымазанных золой, которых называют нага-саньясинами. Вероятно, он ходил от дома к дому, выпрашивая пищу согласно своему обычаю, когда заметил закутанного в одеяла Барина, трясущегося в лихорадке. Без единого слова он попросил стакан воды, начертил над ним какой-то знак, пропел мантру и дал выпить воду Барину. Через пять минут Барин был здоров, а монах исчез. Шри Ауробиндо, конечно, слышал о необыкновенных силах этих аскетов, но на этот раз он видел это своими глазами. Он понял, что йога может служить не только спасению. А ему нужна была сила, чтобы освободить Индию: Во мне был агностик, во мне был атеист, во мне был скептик, и я не был абсолютно уверен, существует ли Бог вообще… Я чувствовал, что где-то в этой йоге должна заключаться могущественная истина… Поэтому, когда я обратился к йоге и решил практиковать ее и выяснить, верна ли моя мысль, то вот в каком духе и с какой молитвой, обращенной к Нему, я сделал это: «Если Ты существуешь, Ты знаешь мое сердце. Ты знаешь, что я не прошу Мукти [освобождения], и я не прошу ничего, что просят другие. Я прошу только дать мне силу поднять эту нацию и позволить мне жить и работать для этого народа, который я люблю…» Так вступил на путь Шри Ауробиндо.

Ментальные построения

Первым этапом в йоге Шри Ауробиндо и главной задачей, решение которой послужит ключом ко многим постижениям, является установление безмолвия в разуме. Могут спросить: зачем нужно это безмолвие ума? Очевидно, если мы хотим открыть новую страну внутри себя, то для начала нам необходимо покинуть старую, и все зависит от решимости, с которой мы делаем этот первый шаг. Иногда это похоже на вспышку. Что-то кричит в нас: «Довольно этой болтовни!», и мы сразу оказываемся на пути и идем не оборачиваясь назад. Другие говорят «да», затем «нет» - они колеблются до бесконечности между двумя мирами. Еще раз подчеркнем, что мы не стремимся оторвать от себя то, что у нас уже есть и что досталось нам тяжелым трудом, во имя Мудрости - Мира - Просветленности, и постараемся избегать слов высоких и пустых; мы стремимся не к святости, а к юности - вечной юности вечно растущего существа, мы стремимся не к ущемленному бытию, но к существованию более совершенному и прежде всего более широкому: Не приходило ли вам когда-нибудь в голову, что если бы они действительно стремились к чему-то холодному, темному и мрачному, то они были бы не мудрецами, а ослами? - как-то шутя заметил Шри Ауробиндо.

Действительно, когда останавливается машина ума, человек делает разного рода открытия и, прежде всего, он понимает, что если способность думать - это замечательный дар, то способность не думать - дар гораздо более великий. Пусть ищущий попытается не думать хотя бы в течение нескольких минут - он быстро увидит, с чем имеет дело! Он поймет, что живет в невидимом хаосе, в изматывающем непрестанном вихре, заполненном исключительно его мыслями, его ощущениями, побуждениями и реакциями - «я», всегда «я» - гном-переросток, который во все вмешивается, все затемняет, видит и слышит только себя, знает только себя (если вообще знает!), гном, чьи неизменные темы создают иллюзию новизны лишь благодаря тому, что они постоянно сменяют друг друга. В определенном смысле мы есть ни что иное, как сложный сгусток ментальных, нервных и физических привычек, удерживаемых вместе несколькими управляющими идеями, желаниями и ассоциациями - амальгама из многих самоповторяющихся сил и нескольких основных вибраций. К восемнадцати годам мы как будто сформировались, сформировались наши главные вибрации. А затем вокруг этой первичной структуры все более плотными слоями, слоями все более изысканными и утонченными непрестанно наращивается одно и то же - то, что имеет тысячу лиц и что мы называем культурой или нашим «я». В действительности мы заключены в какую-то конструкцию - она может быть совершенно непроницаемой, без малейшего отверстия, или изящной, как минарет, но так или иначе мы замурованы - в гранитной ли оболочке или в стеклянной статуе. Мы без конца повторяем самих себя, жужжим всегда одно и то же. Первая задача йоги - это научиться свободно дышать. И разрушить, конечно, эту ментальную завесу, которая пропускает лишь один вид вибраций, раскрыть, наконец, многоцветную бесконечность вибраций, увидеть мир и людей такими, каковы они есть в действительности, и найти внутри себя другое «я», которое невозможно оценить на ментальном уровне.

Активная медитация

Когда мы сидим с закрытыми глазами с тем, чтобы установить молчание ума, вначале мы оказываемся затопленными потоком мыслей. Они появляются отовсюду, подобно испуганным или даже агрессивным крысам. Есть только один путь как их утихомирить: пытаться выполнять это вновь и вновь, терпеливо и настойчиво, а главное - не делать ошибки: не бороться с умом ментально - необходимо сконцентрироваться на другом. У всех у нас над умом или глубоко внутри есть стремление - то самое, что привело нас на путь, некий пароль, который имеет для нас особое значение. Если мы придерживаемся этого стремления, то работать становится легче, из отрицательной работа превращается в положительную, и чем больше мы повторяем наш пароль, тем более действенным он становится. Можно также использовать образ, например, безбрежный океан, гладкую поверхность без зыби, на которой мы лежим, по которой мы плывем, становясь этой спокойной беспредельностью. Так мы учимся не только успокоению ума, но и расширению сознания. На самом деле, каждый должен найти свой путь, и чем меньше напряжения вкладывается в эти поиски, тем быстрее придет успех: Можно начать тот или иной процесс ради цели, которая обычно требует длительной работы, и пережить при этом, даже вначале, быстрое вмешательство или явление Безмолвия с результатами, которые не соизмеримы с теми средствами, которые были использованы вначале. Начинают практиковать некий метод, но работу принимает на себя Милость свыше - от Того, к чему стремятся, - или же, это другой случай, она свершается внезапным вторжением бесконечности Духа. Именно таким путем я сам пришел к абсолютному безмолвию ума, о котором я не мог иметь представления прежде, чем получил реальное переживание. Действительно, это чрезвычайно важный момент. Ведь можно подумать, что все эти красивые и интересные йогические переживания находятся далеко за пределами обычных человеческих возможностей; куда уж таким, как мы, достичь этого. Наша ошибка заключается в том, что по нашему нынешнему «я» мы судим о возможностях другого «я». При этом в ходе йоги автоматически, вследствие одного лишь факта, что человек встал на путь, пробуждается целый ряд скрытых способностей и невидимых сил, которые во всех отношениях превосходят возможности нашего внешнего существа и могут делать за нас то, чего при обычных условиях мы делать не можем: Нужно расчистить проход между внешним разумом и чем-то во внутреннем существе… ибо они (йогическое сознание и его силы) уже находятся внутри вас, и лучший способ «очищения» этого прохода - заставить замолчать ум. Мы не знаем, кто мы такие, и еще меньше знаем о том, на что мы способны.

Молчание (безмолвие)

Целью жизни является безмолвие. Безмолвие - это язык бога или Брахмы. Мир - это безмолвие. Безмолвие - язык сердца. Безмолвие - язык мудрости. Молчание - огромная сила. Молчание - великое красноречие. Безмолвие - власть. Безмолвие есть жизненная сила. Безмолвие - это единственная реальность. Позади всех шумов и звуков, находится безмолвие - самое сокровенное в нашей душе. Безмолвие - это интуитивное переживание. Идти в безмолвие - это становиться богом. Нет лучшего лечебного бальзама для тех, у кого сердце ранено ошибками, разочарованиями и потерями. Молчание, которому мы радуемся во время глубокого сна, и тишина, которую испытываем глубокой ночью, дает нам ключ к существованию этого океана безмолвия.

Физическое молчание и молчание ума

Если вы не позволяете глазам видеть объекты, отвлекаете их от объектов с помощью практики пратьяхары, то это означает молчание глаз. Если вы не позволяете ушам слышать звуки, это - молчание ушей. Если вы соблюдаете полный пост (голодание), не беря в рот ни капли воды, это - молчание языка. Если вы не выполняете действий и сидите в падмасане, это - молчание ваших рук и ног. Чего действительно хотелось бы, так это молчания бурлящего ума. Вы можете соблюдать обет молчания, но ум будет строить свои образы и вызывать воспоминания. Рассуждение и размышление ума будут продолжаться непрерывно. Как же тогда соблюдаются действительные безмолвие и спокойствие в таком случае? Ум должен перестать функционировать. Внутреннее астральное чувство должно быть совершенно спокойно. Все волнения ума должны полностью утихнуть. Ум должен покоиться в океане безмолвия брахмана. Только тогда можно радоваться постоянному прочному безмолвию.

Мауна, или обет молчания

Мауна обозначает обет молчания. Существуют различные виды мауны. Контроль речи называется ванг-мауна. Полный отказ человека от физических действий называется каштха-мауна. Нельзя даже кивнуть головой. Брахмана называют маха-мауна - он является воплощением безмолвия. Маха-мауна является истинной мауной. Отказ от речи помогает в достижении маха-мауны. Ментальное молчание намного превосходит мауну речи.

Орган речи

Речь является сильным орудием майи, вводящим в заблуждение и отвлекающим ум. Безконца говорящие люди не могут радоваться тишине ума - их ум всегда направлен на окружающее. Ссоры и споры возникают благодаря игре и озорству бурлящего ума. Слова ранят чувства других людей. Речь должна быть изменена и, постепенно - контролируема. Не позволяйте ничему выходить из вашего ума через орган речи. Когда вы соблюдаете мауну - вы отсекаете большой источник неприятностей. Когда речь контролируема - глаза и уши подстраиваются под контроль автоматически. С контролем речи контролируется половина ума.

Польза практики мауны

В праздных разговорах и сплетнях напрасно растрачивается энергия. Мауна сберегает энергию - вы можете больше провести ментальной и физической работы. Вы можете медитировать. Это оказывает волшебное успокаивающее действие на мозг и нервы. Мауна развивает волю и дает покой и ясность уму. Мауна - это великая помощь в соблюдении правдивости и устранении гнева. Эмоции контролируются и расстройства исчезают. Человек, соблюдающий молчание, приобретает мир, силу и счастье. В молчании есть мудрость, свобода, уравновешенность, радость и благополучие.

Как выполнять мауну

Работающим людям следует выполнять мауну ежедневно, в течении некоторого времени, и более длительно - по выходным. Ваши друзья и члены семьи не должны вас в это время беспокоить. Они будут знать, что в определенный период вы соблюдаете мауну. Найдите себе уединенное место, где никто вас не будет беспокоить. Энергия речи должна сублимироваться в духовную энергию и использоваться для медитации. Только тогда вы будете радоваться тишине и внутренней духовной силе. Во время периода мауны вы не должны читать газет, писать длинные тексты и выражать мысли знаками рук. В это время не следует также смеяться. Все это нарушает мауну.

Почувствуйте, как вы извлекаете большую пользу от соблюдения мауны, становитесь более спокойными, наполняетесь внутренней силой и радостью. Только тогда вы получите удовольствие от соблюдения мауны. Насильственная мауна будет являться имитацией - принуждение делает беспокойным и мрачным. Насильственная мауна является сражением с умом. Это - усилие. Мауна должна прийти сама. Она должна быть естественной. Когда вы придерживаетесь искренности - мауна придет сама. Только тогда наступает абсолютный покой и умиротворение.

Дисциплина речи

Старайтесь взвешивать слова. Строго избегайте длинных и ненужных разговоров, всякого рода тщеславных дискуссий и споров. Удаляйтесь от такого рода общества по возможности дальше. Это тоже мауна. Следите за каждым словом - в этом состоит величайшая дисциплина. Слова это большая сила - используйте их бережно. Не позволяйте языку бунтовать. Контролируйте слова прежде, чем они пройдут через ваши губы. Говорите мало, учитесь быть молчаливым. Громкие слова вызывают истощение языка. Используйте простые слова и экономьте энергию. Все больше и больше своего времени посвящайте внутреннему миру, медитации и размышлению. Очищайте ум и медитируйте. Будьте стойким и знайте, что в вас присутствует бог. Смиряйте кипящие мысли и взволнованные эмоции. Окунайтесь в наиболее сокровенные уголки своего сердца и радуйтесь великодушному безмолвию. Таинство - это безмолвие. Станьте самим безмолвием.

(из учений Свами Шивананды Сарасвати)

Сколько раз в день мы сожалеем, что произнесли то, о чем лучше было бы промолчать! Как часто мы нарушаем гармонию окружающего без всякого дурного умысла, а просто потому, что не ценим тишину! Как часто мы позволяем выйти наружу нашей ограниченности, узости, мелочности, которые мы бы хотели утаить, но не сумели сдержаться, чтобы не выплеснуть вовне! При всем желании уважать чувства других людей, как часто мы не можем этого сделать только потому, что не в состоянии вовремя промолчать! Что уж говорить об огромной опасности, которая подстерегает человека, поверяющего что-либо тому, кому он не доверяет, а такая опасность может угрожать всякому, кто не умеет держать язык за зубами.

« Что проку в разуме, если он не приходит мне на помощь прежде, чем слова слетают с моих уст!»

Какой бы мудростью вы ни были наделены, вы не свободны от ошибок, если не контролируете свои слова. За примером не нужно далеко ходить: обратите внимание, что у тех, кто много болтает, гораздо меньше сил и энергии, чем у тех, кто неразговорчив. Болтунам не хватит и тысячи слов, чтобы указать на идею, которую мастера молчания могут выразить одним словом. Каждый умеет говорить, но не каждое слово имеет одинаковую силу. Кроме того, слово говорит гораздо меньше, чем может выразить молчание. Ключевой нотой для гармоничной жизни является молчание.

В повседневной жизни мы сталкиваемся со множеством затруднений и не всегда оказываемся достаточно развитыми, чтобы с ними справиться. В таком случае может помочь только молчание. Ибо если есть на свете религия, если есть религиозная практика, то она состоит в том, чтобы прислушиваться к воле Господа, считаясь с чувствами людей. Сущность религии заключается в понимании. И невозможно жить в согласии с такой религией без контроля над словами, не осознавая силы молчания. Часто случается, что мы сожалеем о нанесенной друзьям обиде, чего можно было бы избежать, если бы мы контролировали свои слова.

Молчание - укрытие для невежды и защита для мудреца. Потому что невежда не проявляет своего невежества, если молчит, а мудрец не станет метать бисер перед свиньями, если знает цену молчанию.

Что приносит власть над словами? Что дает ту силу, которая развивается благодаря молчанию?
Ответ такой: сила воли приносит контроль над речью, молчание дает силу молчания. Когда человек слишком много говорит, нарушается мир и спокойствие. Чем больше слов задействовано для выражения идеи, тем они слабее. Жаль, что человек так часто занят экономией денег и никогда не задумывается над экономией слов. Похоже, ему нравится собирать булыжники и разбрасывать жемчуг.

«Раковина, прячущая жемчужину, скажи, откуда твоя прекрасная пленница? - Она рождена молчанием, ибо мои уста не раскрывались много лет».

Мгновенье и это борьба с самим собой, удерживание импульса, но затем усилие превращается в силу.

Перейдем теперь к более научному, метафизическому объяснению молчания. На слова тратится определенное количество энергии, если человек все время болтает, нарушается регулярный ритм дыхания, привносящего новую жизнь в тело. Суть не в том, что нервный человек непрерывно говорит, а в том, что непрекращающаяся болтовня расшатывает его нервную систему. Откуда берется могущество йогов и факиров? Оно было получено путем изучения и практики искусства молчания. Поэтому на Востоке, в тех местах, где медитировали факиры, в доме и даже вокруг него царило молчание. Были времена, когда у различных цивилизаций существовал обычай, что, где бы ни собрались люди на праздничный пир, они начинали его с общего молчания. Обидно, что сегодня мы пренебрегаем этим вопросом и так мало над ним задумываемся. А ведь этот вопрос затрагивает здоровье и напрямую связан с душой, духом, жизнью. Чем больше мы об этом думаем, тем яснее видим, что постоянно вовлечены в какую-то деятельность. И куда же она нас ведет, каков ее результат? Насколько можно увидеть, она приводит к еще большей борьбе, конкуренции и разногласиям. Если задуматься о результате, то вся наша активность ведет только к большему количеству забот, тревог и напряжений в жизни.

«Чем сильнее ты ищешь счастья, тем несчастнее становишься».

Кажется, что мир пробуждается к духовным идеалам, но, несмотря на это, деятельность все возрастает, увеличивается не только внешняя активность, но и активность ума. На самом деле из-за недостатка молчания, сверхактивности тела и ума у человечества наступило расстройство нервной системы. Когда тело отдыхает, человек называет это сном. Однако его ум продолжает воспроизводить все ту же запись, что и весь день. В сегодняшнем мире конкуренции люди суетятся больше, чем когда бы то ни было. Естественно, что им необходимо больше отдыха, спокойствия и мира, чем тем, кто живет в деревне и распоряжается своим временем так, как хочет. Чего можно ожидать, если активность деятельности увеличивается, а искусство молчания потеряно?

Один из персидских шахов был очень религиозным человеком и на вопрос главного визиря: «Вы проводите всю ночь в медитации, а весь день на людях и в делах. Как это возможно?», - шах ответил: «Ночью я неотступно следую за Господом, днем Господь следует за мной».

Так же с молчанием: оно следует за тем, кто его ищет. Так происходит со всем, чего мы желаем, если желание достаточно сильное, то желаемые вещи со временем следуют за нами сами собой.

Некоторые люди не поколеблются причинить кому-либо боль, если думают, что говорят правду. Они так уверены в справедливости своих слов, что их не волнует, как будет реагировать человек, - плакать или смеяться. Но между фактом и истиной есть большая разница. Факт может быть выражен словами, истина не может быть заключена в словах. Утверждение: «Я говорю истину» не производит ожидаемого впечатления, когда вы осознаете разницу между фактом и истиной. Люди обсуждают догмы, верования, моральные принципы, какими они их себе представляют. Но наступает момент в жизни человека, когда он соприкасается с истиной и не может найти слов, чтобы выразить ее, и тогда приходит конец всем диспутам, обсуждениям и спорам. Именно тогда человек говорит: «Нет ничего ужасного в том, что вы или я допустили ошибку. Что действительно важно и волнует меня сейчас, так это то, как ее исправить». Приходит время, когда исчезает непрерывная череда вопросов, возникающая в активном уме: что есть что? - поскольку ответ поднимается из глубины души и отчетливо слышен в молчании.

Привычная позиция человека - прислушиваться ко всему, что приходит извне, и не только уши открыты внешнему миру, но и сердце оказывается присоединено к ушам. Сердце должно отвернуться от всего, что приходит из внешнего мира, и терпеливо ждать, пока оно не будет в состоянии услышать голос изнутри. Есть громкие и неслышные голоса, исходящие от живущих и не живущих сейчас людей, от всей жизни. То, что можно поместить в слова, немногое может выразить. Можете ли вы рассказать о благодарности, о преданности, о восхищении? Нет, вам всегда будет не хватать слов. У любого глубокого чувства есть собственный голос, и его не выразить внешними словами. Голос исходит от каждой души. Душу может услышать только сердце. А как подготовить сердце? Ответ один - молчанием.

Не следует удивляться, что некоторые люди устремлялись в горы или леса и предпочитали пустыню комфорту мирской жизни. Они пытались найти нечто очень ценное, и, пожертвовав жизнью в миру, они получили определенный опыт. Однако нет необходимости по их примеру уходить в леса или прятаться в горных пещерах. Искусству молчания вы можете научиться где угодно, даже находясь в самой гуще событий можно удерживать нить молчания.

Молчание - это то, что мы сознательно или бессознательно ищем в каждый момент нашей жизни. Мы пытаемся отыскать тишину и в то же самое время убегаем от нее. Где можно услышать слово Божье? В безмолвии. Видящие, святые, мудрецы, пророки, мастера - все они услышали этот голос, исходящий изнутри, когда сохраняли молчание. Я не хочу сказать, что если человек замолчит, то голос с ним тут же заговорит, нет, но если вы поддерживаете молчание, вы услышите слова, которые постоянно исходят изнутри. Когда ум успокоен, человек получает возможность общаться со всеми, кого он встречает. Ему не нужны слова, чтобы понять кого-либо, - достаточно просто встретиться взглядом. Вас могут не понять, сколько бы вы ни рассказывали о себе и своей жизни, но возможен мгновенный контакт и понимание, если вы встретили человека со спокойным умом и сами обладаете этим качеством ума. Откуда возникают различия между людьми? Изнутри и из их активности. А каким образом люди приходят к согласию? С помощью успокоения ума. Шум приглушает голос, который доносится издалека, рябь на поверхности воды не позволяет нам увидеть отраженный образ. Когда вода спокойна, отражение ясное, когда атмосфера, созданная нами, ровная, мы слышим тот голос, который постоянно звучит в сердце каждого человека. Мы пытаемся найти правильное руководство, все мы ищем истину, тайну. Тайна заключена в нас самих, а путеводитель - в наших душах.

Довольно часто встречаются люди, чье присутствие делает нас беспокойными, нервными. Это отражение их собственного состояния. Трудно оставаться тихим и спокойным в присутствии возбужденного человека. Христианский завет «непротивления злу» означает: «Не поддавайся взволнованному состоянию беспокойного человека». Это все равно что подойти близко к огню, который может вас сжечь .

Для того чтобы развить в себе силу противостоять всем мешающим влияниям в повседневной жизни, необходимо успокаивать себя, используя концентрацию. Ум подобен лодке, качающейся на волнах и устремляющейся по ветру. Волны - это наши эмоции и страсти, мысли и воображаемые образы, ветер - те внешние воздействия, с которыми мы имеем дело. Если вы желаете остановить лодку, вам потребуется якорь, чтобы лодка не сдвинулась с места. Теперь обратим внимание на якорь: если он достаточно тяжелый, то лодка остановится, если же он легок, то лодка будет продолжать плыть, поскольку она наполовину в воде, а наполовину в воздухе.

Более того, лодка должна чувствовать попутный ветер, несущий ее к цели, - и это то чувство, которое душа получает от духовной стороны жизни. Это ощущение, этот ветер помогает держать курс к тому порту, к которому все мы направляемся. Как только ум полностью сконцентрировался, он превращается для лодки в компас, всегда указывающий на одно и то же направление. Человек, интересы которого меняются тысячу раз в день, не готов совершить путешествие на такой лодке. Только тот, чей ум удерживает одно направление, а все остальные считает второстепенными, может пройти весь путь от одного порта до другого. Именно это путешествие называется мистицизмом.

С овременные люди очень похожи на заводных игрушек, которые бегают по кругу и издают определенные звуки. Игрушка останавливается, когда ее заводной механизм раскручивается, так же и человек, растратив всю энергию, останавливается, не успев понять, что произошло. Была ли это его жизнь, или не его, или вообще не жизнь. Нет времени об этом рассуждать?

Вопросы о смысле жизни и ее главных целях возникают практически у всех, но многие люди отбрасывают их, так и не добравшись до сути. Тем же, кто решил все-таки получить ответы на поставленные вопросы, предлагается использовать такой инструмент, как практика молчания. Она применяется во многих системах самосовершенствования разных учений и религиозных течений, в том числе и в йоге, глубокой и мощной системе самопознания.

В идеальном варианте молчание представляет собой отсутствие как внешних (речь), так и внутренних диалогов и монологов (активная деятельность ума). Внутренняя тишина становится достижимой лишь на пятой ступени йоги 1 – пратьяхаре (отвлечение органов чувств от внешних объектов), что большинству людей недоступно, особенно на начальном этапе. К тому же техники остановки внутреннего диалога и мыслей в основном передаются лично от учителя к ученику и практикуются под контролем этого наставника, что ограничивает доступность таких практик для широкого круга людей. По этим причинам в статье будут рассмотрены способы приближения к пратьяхаре и методы подготовки к работе с умом. Как известно: «готов ученик, готов и учитель».

При практике молчания следует не разговаривать ни с кем, даже с самим собой, не озвучивая мысли вслух и не комментируя свои действия (при продолжительном молчании могут возникать такие желания).

Также полезно ограничить себя в общении через интернет, смс и прочие коммуникационные средства. Идея такова, что, сохраняя молчание в речи, но общаясь другими способами, мы получаем те же энергии, испытываем эмоции и переживаем различные отвлечения ума. Результат от такого молчания, естественно, будет стремиться к нулю.

Постарайтесь полностью отстраниться от современных технологий, выключив всю электронную технику и гаджеты. Исключение из обычной ежедневной деятельности чтения новостей в соцсетях, игр в компьютере или телефоне, просмотра фильмов, даже познавательных и развивающих, помогает уму перестать концентрироваться на внешнем мире и развернуть внимание внутрь себя. Знайте, что излучения электронных приборов сбивает естественные биоритмы человека.

Определите деятельность, которой вы будете занимать свой ум на протяжении всей практики молчания. Составьте план заранее, если решили практиковать молчание дольше одного дня, стараясь потом придерживаться намеченного. Даже если вы практикуете несколько часов, то так же четко определитесь, чем будете заниматься.

Если у вас нет возможности практиковать в одиночестве, заранее объясните домашним, чем вы будете заниматься, а во время молчания старайтесь свести к минимуму взаимодействие с ними через жестикуляцию. Избегайте контактов с домашними питомцами. Практика молчания - время для работы над собой и со своим умом, а любой объект, вызывающий эмоции или отвлекающий, запускает автоматические программы реагирования на ситуацию, сформированные вашим умом. Кроме того, будьте готовы к тому, что ваш ум сам может начать провоцировать домашних на проявление внимания к вам, следите за этим.

Учитывая то, что все люди очень разные, практика молчания для одного человека может сильно отличаться от практики для другого. Кому-то помолчать полчаса уже является аскезой (есть люди, которые так много говорят, что продолжают вещать и во сне), а кто-то проводит почти весь день в молчании, не ощущая никакого дискомфорта. Поэтому приведенное в статье описание практики является усредненным вариантом, доступным для каждого. Следует скорректировать степень нагрузки в зависимости от индивидуальных особенностей личности, соблюдая правило аскезы: дискомфорт необходим, но он не доводится до крайнего предела выносливости человека. Большое перенапряжение из-за чрезмерных усилий в первых опытах практикующего может привести к замыливанию осознания и ощущения эффекта, получаемого от практики молчания. Сначала изменения очень тонкие и еле уловимы, будьте внимательны и идите срединным путём.

Решив практиковать молчание, определите свои возможности по продолжительности во времени и частоте повторений данной аскезы. Практика даже один раз в неделю дает хорошие результаты при условии ее регулярности. Махатма Ганди практиковал дневное молчание раз в неделю.

Ниже описаны несколько вариантов занятия ума для практикующих несколько часов в день.

1. Проведение анализа прошедшего дня (недели). Вы можете рассмотреть такие вопросы:

• какие задачи и цели вам удалось реализовать, а какие нет, что стало тому причиной?
• была ли гармония и согласованность между вашими действиями и внутренним миром, какие возникли противоречия?
• какие эмоции вы испытывали в той или иной ситуации, насколько были вовлечены в эмоциональную деятельность и потеряли свою осознанность?

Это трудная задача для начинающих, т. к. слишком сильны привязки к эмоциям, каша в уме, невозможно понять, что хорошо, а что плохо, отделить собственные желания от приобретенных и навязанных нам обществом. Все это очень осложняет практику.

Оставьте десять процентов времени в конце практики для нахождения в состоянии расслабления ума, старайтесь не думать ни о чем, созерцайте протекающий поток мыслей в уме, не вовлекаясь и не концентрируясь на чем-то конкретном.

2. Чтение развивающей или духовной литературы - самый доступный и действенный метод для начинающих. По возможности старайтесь анализировать и осмысливать прочитанное. Если вы практикуете два часа, распределите время таким образом, чтобы один час потратить на чтение, сорок минут использовать для осмысления, а оставшиеся двадцать минут посвятите нахождению ума в тишине. Если литература сложна для восприятия и понимания, то читайте полтора часа, последние полчаса ваш ум сам замолчит, созерцайте вялотекущий поток мыслей. Это заменит вам состояние полной тишины ума, недостижимой на начальном этапе.

Почему благоприятно читать? Вы учите ум работать, направляя его туда, куда решили, загружая в него ту информацию, которую считаете правильной и необходимой для вашего развития, исключая «информационный мусор», навязываемый социумом, вы меняете прошивку вашего ума. Это станет фундаментом для вашего дальнейшего развития. Либо вы сами его закладываете, либо кто-то за вас это делает, других вариантов не существует. Чтение развивает воображение, что подготовит вас к практикам визуализации, способствует сконцентрированной работе ума. Старайтесь, прочитав одно писание полностью, неоднократно перечитать его, каждый раз осмысливая прочитанное, результаты осмысления будут очень разными (в большинстве случаев). Благодаря этому вы сможете более успешно выполнять предыдущую практику, по осмыслению своих действий.

3. Можно практиковать концентрацию на дыхании. Наблюдайте за вдохом и выдохом, но не контролируйте дыхание. Затем можно попробовать растягивать вдохи и выдохи до допустимого дискомфорта, сохраняя концентрацию не только на дыхании, но и управляя длиной вдоха и выдоха. При этих практиках ум часто ускользает, необходимо стараться следить за ним и возвращаться к концентрации.

Перед практикой желательно выполнить физические упражнения, лучше всего подойдут асаны хатха-йоги или же суставная гимнастика. Это снимет мышечное напряжение и поможет более спокойно пребывать в молчании. Старайтесь большую часть времени провести в сидячих позах для медитации, они помогут вам достичь лучших результатов за более короткий срок.

Молчание весь день является первой ступенью длительной практики и может иметь значительно ощутимый эффект воздействия.

Возможный план практики в течение дня:

• 5:00 пробуждение, утренние процедуры;
• 5:30 практика пранаямы или простая концентрация на дыхании;
• 7:00 практика асан хатха-йоги;
• 9:00 завтрак;
• 10:00 прогулка в одиночестве в парке или лесу;
• 11:30 чтение развивающей или духовной литературы;
• 12:30 осознание прочитанного;
• 13:00 отдых, но не сон;
• 13:30 практика асан хатха-йоги;
• 15:00 концентрация на дыхании;
• 16:00 обед;
• 17:00 прогулка в одиночестве в парке или лесу;
• 18:30 чтение развивающей или духовной литературы;
• 20:00 осознание прочитанного;
• 20:30 подготовка ко сну;
• 21:00 сон.

Конечно, это идеальный вариант, подразумевающий возможность полного уединения и наличие свободного времени на весь день. Описанный план можно и нужно изменить, подстроив его под себя. Если вы не практикуете йогу и придерживаетесь какой-то другой системы саморазвития, являетесь последователем какого-то религиозного учения или вовсе атеист, составьте свой собственный план действий исходя из имеющихся в вашем арсенале методов саморазвития и способов контроля умственной деятельности. Ваш день должен быть полностью занят так, чтобы ум не смог найти лазейку и заставить вас выйти из практики раньше, чем вы запланировали. Скучающий ум начнет подбрасывать вам кучу разных идей на тему, чем интересным можно заняться прямо сейчас, и отвлекать вас от практики, начиная с предложения устроить незапланированный перекус и дойдя до глобальных вариантов, как, например, поход в гости.

Также в дни молчания очень хорошо проводить очистительные практики. В йоге они называются шаткармы. Если вы только начинаете их осваивать, то в день мауны (молчания) добавится решимости приступить к ним.

Желательно практиковать день молчания регулярно, начните с одного раза в месяц, а затем попробуйте практиковать один или несколько раз в неделю. Эффект от практики усиливается, если провести этот день на природе, за городом. Любуясь красотой окружающей вас природы, не забудьте о составленном плане действий. Используйте созерцание, как еще один метод работы с умом.

Практикой молчания можно усиливать аскезу в дни упосатхи, экадашей и других постов. Это поможет удерживать концентрацию на выполняемых аскезах и глубоко осознать их смысл.

Сохранение молчания более одного дня можно уже назвать практикой уединения или ретритом. Для составления плана на несколько дней можно использовать схему одного дня, приведенную выше. Эффект от такой практики намного выше, а сам процесс гораздо интереснее и разнообразнее (вы забираетесь в более глубокие слои своего сознания). Тем, кто решил попробовать практику длительного молчания, но сомневается в своей твердости, стоит попробовать групповую форму пребывания в мауне, например, випассану. Общая энергия практикующих добавит вам сил и уверенности в себе, что поможет продержаться до конца аскезы. Подобные практики проводят опытные преподаватели, дают специальные техники и могут во многом вам помочь, объяснить или подсказать что-то. Попробуйте хотя бы раз такую практику (длительное молчание), она может дать серьёзный толчок на пути саморазвития.

Что в итоге дает человеку молчание, как применить это в жизни? Логичный вопрос. Без понимания смысла такой аскезы, практика станет неинтересной и даже невозможной.

Как ни странно, молчание усиливает речь. Заметьте, многие развитые и известные (адекватные) люди, немногословны. Сильная речь дает большие преимущества и позволяет сохранить большое количество энергии. Люди начнут понимать вас с первой же фразы, поэтому не понадобится по тридцать минут что-то кому-то объяснять или доказывать. Энергия, накопленная в Вишудха чакре за счет молчания, поможет легко и доступно изложить ваши мысли и донести их смысл до человека или группы, перед которой вы выступаете. Эта энергия производится благодаря вашей работе с умом во время практики. Из-за увеличения энергии в Вишудха чакре и общей энергии может проявиться возможность продавливать (изменять) реальность под себя. Не стоит бояться такого феномена, но обязательно будьте осторожны. Всегда помните о законе кармы и при использовании этих возможностей проверяйте свои действия на соответствие высоким морально-этическим нормам (для йогов это предписания ЯМЫ и НИЯМЫ), старайтесь нести благо всем живым существам.

Молчание поможет выявить природу ваших желаний. Регулярно практикуя, вы сможете отличать то, что вам было навязано и не является истинным вашим желанием. Также на поверхности разума начнут всплывать и те желания, о которых вы забыли, но они оставили на вашей личности какой-то свой отпечаток. Постепенно вы сможете с ними работать.

Внешнее молчание рано или поздно приводит к молчанию внутреннему. Контроль ума - одна из главных задач йогов. Сначала ум будет очень беспокойным и станет творить всё, что ему вздумается, но со временем вы или подружитесь с ним и убедите его заниматься тем, что будет полезно вам обоим, или же подчините его своей воле.

Регулярная практика молчания дает возможность жить более осознанно и осмысленно, а это позволяет взять под контроль наши эмоции. После молчания сохраняется эффект внутренней тишины, вы наблюдаете за окружающими вас людьми и происходящими событиями с некой долей отрешенности, не вовлекаясь эмоционально. Бывает так, что после молчания отсутствует этот эффект, наоборот, начинаешь болтать без перерыва, суетится. Возможно, накопленная от практики энергия (тапас) не была преобразована, и ваши страсти (привычки) поглотили ее. Либо вы прикладывали чрезмерные усилия для завершения практики и растратили энергию на сам процесс, не получив на выходе «энергетических излишков». Не привязывайтесь к плодам практики как положительным, так и отрицательным, всегда помните о своей главной (высшей) цели в жизни, которая у каждого своя. Плоды практики - это лишь одна из бусин на ваших четках саморазвития. Мы практикуем не ради передвижения звеньев, они лишь помогают нам достичь цели.

В начале пути практика отделена от повседневной жизни, ярко чувствуется контраст ощущений в практике и в обычной жизни. Осознание разницы между «как может быть» и «как есть на самом деле» мотивирует к продолжению регулярной практики. Постепенно границы начинают стираться, и практика естественно вливается в вашу жизнь, становясь ее неотъемлемой частью. Вы перестаете просто болтать ни о чём, сплетничать, задавать глупые вопросы, начинаете анализировать то, что собираетесь произнести вслух. Вы станете способны расслышать деструктивный шум человеческой цивилизации и глубоко прочувствовать гармонию звуков шепота природы, космоса, всей Вселенной, когда сами научитесь молчать.

Помните, тишина - иногда самый лучший ответ на вопрос

Далай-Лама

Наверное, кто-то может не согласиться со сказанным в статье, оперируя тем, что слишком много уловок для ума в методах практики молчания и это не приведет к тишине и покою в уме. Отчасти он будет прав, потому что современному человеку, который еще не знает, что же представляет из себя его собственный ум, скорее всего не удастся его приручить или подчинить. Необходимо неустанно прикладывать усилия, изучать природу собственного ума и регулярно практиковать.

В защиту практики молчания процитирую одно из наставлений Будды:

Кувшин наполняется постепенно, капля за каплей

Наберитесь терпения, начните с малого.

Практикуйте, пробуйте разные методы и способы самопознания, а заметив результат от каких-то конкретных практик, старайтесь углубиться и раскрыть их потенциал. Желаю всем успехов на пути самосовершенствования и развития.

Если у вас есть намерение проверить на своём опыте влияние практики молчания на внутренний мир, приглашаем вас посетить семинар