Соблазн полного отождествления с миром – с государством, с нацией, с партиями, с идеологиями, с политикой, с общественной деятельностью, с общественным успехом – есть всегдашний соблазн для церковных людей…

Чаще государство и различные идеологии навязываются Церкви сами и пользуются Церковью для своих целей.

Если Церковью пользуются другие, то она не может более выполнять своего служения Богу и миру.

Протопр. Иоанн Мейендорф. «Святейший Патриарх Тихон – служитель единства Церкви». 1990 г.

В оформлении обложки использована фреска «Пятидесятница» работы Е.П. Озолиной в церкви Трех Святителей Свято-Владимирской духовной семинарии в Крествуде. Фото: Glen Mules

© Мейендорф М.А., 1992

© Переводчики, текст переводов, 2018

© Михайлов П.Б., предисловие, 2018

© ПСТГУ, составление, оформление, 2018

© ООО «Издательство «Эксмо», 2018

Историческая теология отца Иоанна Мейендорфа

Протопресвитер Иоанн Мейендорф (1926–1992) – последний выдающийся представитель русского православного богословия в XX веке. Он завершает эпоху русского зарубежного богословия. Его имя находится в одном ряду с такими богословами, как протоиерей Сергий Булгаков, протоиерей Георгий Флоровский, А.В. Карташев, В.Н. Лосский, архимандрит Киприан (Керн), протопресвитер Николай Афанасьев, архиепископы Кассиан (Безобразов) и Василий (Кривошеин), протопресвитер Александр Шмеман. Единственным из них он дожил до начала церковного возрождения в России, в которое все они так верили и на которое каждый по-своему работал. Он стал его свидетелем и надеялся быть участником, однако скоропостижная кончина воспрепятствовала этому. Отец Иоанн принадлежит к поколению тех людей русской эмиграции, которые родились уже в изгнании. Его жизнь связана с Францией до самой середины века и с послевоенной Америкой, куда он переехал в 1950 году. Образование он завершил в Старом Свете, а полноценное применение его знания получили уже в Новом. Богословскую выучку о. Иоанн прошел в Свято-Сергиевском православном богословском институте в Париже; здесь же прошли первые годы его преподавания. Научные дипломы и степени он получал в светских институтах Франции – в Сорбонне и в Практической школе высших исследований. В 1958 году он защитил в Сорбонне докторскую диссертацию, посвященную жизни и богословию свт. Григория Паламы.

За несколько лет до того И.Ф. Мейендорф женился, а годом ранее принял священство и вскоре переехал в Америку, став профессором церковной истории и патристики в Свято-Владимирской православной богословской семинарии в Нью-Йорке. С этим учебным заведением была связана вся его последующая жизнь; после смерти о. Александра Шмемана о. Иоанн стал его преемником на посту декана семинарии (1984–1992), оставив эту должность незадолго до собственной кончины. Годы, проведенные о. Иоанном Мейендорфом в Америке, стали временем интенсивных научных изысканий, творческого труда, преподавания, пастырских забот и активной международной церковной и академической деятельности.

Своей научной судьбой и многогранным церковным служением о. Иоанн Мейендорф явил образ православного историка и богослова, обладающего высоким авторитетом в самых разных слоях современной российской церковной аудитории, отмеченной большим разнообразием мнений, пристрастий и предпочтений. Если отвлечься от острых вопросов о Церкви в современном мире, освободиться от проблем взаимоотношений православия с другими христианскими конфессиями, то в академическом плане научную деятельность о. Иоанна следует отнести к исторической теологии. Вот в этом аспекте мы и попытаемся рассмотреть его творчество, а также проследить оказанное им влияние на современные церковные процессы.

Под исторической теологией понимается такой тип богословского исследования, в котором совмещаются два направления работы – историческое и богословское, причем их долевое соотношение у разных богословов варьируется; у одних историческое преобладает над богословским, у других, напротив, богословское имеет явное преимущество перед историческим. В лице о. Иоанна мы имеем счастливый случай естественного и сбалансированного сочетания прекрасного и академически безупречного историка с проницательным и церковным богословом. Определяющим признаком исторической теологии является присущий ей исторический характер, признание за историей важнейшего фактора религиозной жизни, собирающего в себе совокупность опыта священного. Применительно к христианскому богословию это означает принятие за отправную точку познания исторического факта пришествия Бога в мир, события Боговоплощения («богословие фактов», как любил его определять о. Иоанн вслед за о. Георгием Флоровским). История же охватывает и последующие судьбы христианской общины, включает в себя историю Церкви, историю богословия, опыт богообщения, присутствие Бога в мире и мира в Боге. Все богатство накопленного христианского опыта составляет церковное наследие, к которому постоянно обращается историческая теология для его изучения, восприятия, приобщения и тем самым продолжения в дальнейшей истории. Подавляющее большинство книг и статейных публикаций о. Иоанна Мейендорфа выполнены в ключе историко-теологического исследования. Два тысячелетия существования христианства представляют для него вселенную богословских смыслов и духовных прозрений. Пристальное изучение и актуализация этой истории для современности составляют основное содержание научных изысканий о. Иоанна.

Историческая теология характерна для традиционных христианских конфессий, прежде всего для православия и католичества. В меньшей степени она присуща протестантизму, что легко объяснимо, если принять во внимание, что для исторической теологии точкой отсчета служит Предание в его исторической протяженности и материальной конкретности. Как бы по-разному ни понимали Предание православные и католики, они согласны в одном: церковная история содержит нестираемые преломления Истины, как она явилась древним поколениям верных. Их опыт драгоценен для обеих традиций. Те и другие мыслят себя в единстве и преемстве со своими предками и предшественниками, обогащаясь полученным от них наследием. Потому так богата историко-теологическая традиция в обеих научных школах. Иначе воспринимается фактор истории протестантскими мыслителями и верующими. История, безусловно, имеет и для них свою ценность, однако точкой отсчета во всяком богословском суждении служит фактор личного опыта, непосредственного восприятия священного, которым одарен всякий человек. Поэтому здесь преимущество остается за другим типом богословского исследования, тем, что принято называть философской теологией; она явно преобладает в англо-американской и немецкой богословской науке, в значительной мере связанной с протестантизмом. Историческая теология в этой традиции сводится к специальной дисциплине «истории догматов» (Dogmengeschichte), носящей в основном отрицательный по отношению к истории характер.

Для исторической теологии характерен определенный набор принципов и основные области применения. Двойные обязательства – исторические и теологические – предписывают соблюдение требований, с одной стороны, добротного исторического исследования, с другой – применимости полученных в ходе исторического исследования результатов для установления вневременной богословской истины. Вместе с тем историческая теология несет на себе признаки собственной историчности, иными словами, она является частью той самой единой истории, которую сама же и изучает. В богословских категориях это означает ее непременную принадлежность церковной традиции; в этом отношении она оказывается составной частью того великого Предания, в изучение которого погружена. Закономерным следствием этого факта является принципиально церковный и конфессиональный характер исторической теологии. У нее же есть и преимущественные области познания. Это прежде всего и больше всего Священное Предание – его природа и судьбы – вопросы его развития и неизменности, наконец, это всегда болезненные вопросы вероучительной истины и инакомыслия.

Отец Иоанн Мейендорф по всем признакам принадлежит к богословской традиции исторической теологии, имеющей глубокие корни в русском православии. Среди его прямых предшественников – знаменитые богословы старшего поколения протоиерей Георгий Флоровский, В.Н. Лосский и другие. С о. Георгием Мейендорфа связывали особенные отношения; влияние идей, важнейших публикаций и личного общения с ним имело для формирования о. Иоанна ключевое значение. Поэтому в одном из своих последних выступлений он признается: «Я являюсь абсолютно и почти безоговорочно учеником отца Георгия Флоровского…» Он действительно оказался наследником и продолжателем того дела, вдохновителем которого был о. Георгий Флоровский, всю свою жизнь стремившийся разгадать божественную загадку истории. Многолетние размышления привели о. Георгия к ясному пониманию богословия истории как наиболее полного постижения историчности мироздания, как главной характеристики существования человека . Его главный тезис таков: высший смысл истории – это смысл богословский, поскольку начало и конец истории, ее Альфа и Омега – это Божественный Логос, и этому пониманию соответствует развернутая им программа богословских исследований, получившая несколько неточное название «неопатристический синтез». Суть ее сводится к набору требований, стоящих перед богословской наукой: 1) историчность, 2) метафизичность, 3) экзистенциальность. Эта программа явно вписывается в рамки исторической теологии. В соответствии с этой программой работали и продолжают работать многие православные исследователи и богословы. Отец Иоанн Мейендорф – один из ее выдающихся сторонников и исполнителей.

Совершенно в духе о. Георгия он говорит о богословском призвании христианского историка и историчности богословского сознания. Сверстники и свидетели жизни о. Иоанна протоиерей Николай Лосский и протопресвитер Борис Бобринский вспоминают, как он «часто говорил, что богослов не может не быть историком, так как всякое догматическое определение, уточнение или церковное высказывание всегда рождается в определенном историческом контексте и отвечает на вызовы, искажающие чистоту православного созерцания и исповедания веры. Вместе с этим о. Иоанн считал, что историк церкви обязан быть богословом: если он не богослов, то он рискует не понять категорий, с которыми ему приходится иметь дело, и тогда его историческая наука будет чисто феноменологической и исключительно человеческой» . Этой двугранностью – историка и богослова – отмечена научная и духовная позиция о. Иоанна в ее единстве и непротиворечивости; обе стороны друг друга взаимно обогащают и обосновывают.

Отец Иоанн, с одной стороны, прекрасный историк, зарекомендовавший себя как проницательный наблюдатель близких и удаленных во времени процессов церковной жизни. Его историческая компетентность охватывала почти все времена и регионы истории христианства. Он обладал глубоким знанием древних источников, дошедших до нас на языках христианской древности, а также великолепно ориентировался в богатой научной традиции их изучения, которая сама по себе насчитывает уже почти полтысячи лет интенсивного развития. С другой стороны, он проницательный и яркий богослов, никогда не снимавший с себя этой высокой ответственности. И его понимание требований, стоящих перед православным богословием, осознание призвания христианской мысли были для него вполне ясными и неоднократно отчетливо им формулировались. Такое сочетание делает его вклад драгоценным достоянием православной науки.

Отцу Иоанну глубоко чужда охранительная позиция «повторительного» богословия, как он любил называть тот способ уклонения от богословской ответственности, приверженцы которого при решении всякой духовной или научной проблемы удовлетворяются ссылкой на древний авторитет или ограничиваются формальным воспроизведением древней богословской мудрости. Такому богословствованию присуща ложная консервативность; оно оказывается «закрытым» богословием. В действительности для подобного подхода историческая ценность древнего христианского наследия безразлична; при нем исторические факты воспринимаются как самодостаточные истины, лишенные внутреннего объема и собственной судьбы. Отец Иоанн придерживался принципиально иной позиции. Для него характерно богословие «открытое», отзывчивое на современные запросы, щедрое в своих ответах благодаря надежной опоре на неисчерпаемые богатства церковной традиции. Он высоко ценил свойство открытости в христианстве и повсюду в церковной истории обнаруживал ее признаки. Узкая историческая специализация в христианской науке, снимающая с себя призвание к истолкованию своего предмета, погружению в его подлинную реальность, а с другой стороны, освобождающая себя от отклика на беды современности, на скорби окружающего мира, как кажется, глубоко чужда о. Иоанну и как ученому, и как христианину.

В его творчестве богословские прозрения находили свое подтверждение на историческом материале, а историческая интуиция руководствовалась богословскими ориентирами. Такова характерная для его научной методологии «двуприродность». В сложнейшем вопросе о содержании паламитских споров и их историческом значении, к чему мы теперь переходим, о. Иоанну удалось сформулировать хотя и вероятные, но очень правдоподобные гипотезы и объяснения. Понятно, что исторические догадки и подтвержденные предположения всегда оставляют место для уточнения и даже возможного последующего опровержения. Но существенно другое: богословское объяснение происходивших в прошлом драматических событий объясняет многое и в современности; оно способствует лучшему пониманию общего хода мировой истории. И этому отвечают главные труды о. Иоанна.

В качестве своей докторской диссертации в Сорбонне в 1958 году о. Иоанн представил развернутое исследование жизни, трудов и богословия великого православного святого XIV века – святителя Григория Паламы. Отметим мимоходом, что именно эта область исследований о. Иоанна составила его заслуженную славу как историка и богослова. Ему, в частности, принадлежит честь первого полного критического издания оригинального текста важнейшего произведения Паламы – «Триад в защиту священнобезмолвствующих», а также их перевод на французский язык и комментарии . С жизнью святителя Григория связан ключевой эпизод в истории православного богословия, в котором плотно переплелись философские, аскетические, общественные и исторические линии. Речь идет об эпизоде в церковной истории Византии, получившем название по имени этого святого – паламитские споры. Дискуссия развернулась вокруг вопроса о своеобразной методике православной молитвы, применявшейся как афонскими монахами, так и мирянами византийской столицы; по одному из элементов, точнее по высшему этапу этой молитвы – безмолвию (греч. ἡσυχία) – сама практика получила название исихастской, а вызванное ею более широкое явление – исихазм. Для исихастской молитвы было характерно сочетание психосоматических приемов с достоверным опытом духовного созерцания и приобщения к нетварному Божественному Свету. Своими корнями эта практика уходила в глубокую древность христианской духовности, однако у некоторых образованных людей и отдельных церковных иерархов той эпохи она вызывала подозрения. Григорий публично выступил на защиту этого учения, подведя под него богословское основание. Таким образом возник основной корпус его сложнейших богословских произведений. Паламитские споры завершились официальным церковным признанием правоты Паламы и его сторонников. Успех был закреплен на ряде авторитетных церковных соборов; памяти победителя был отведен особый день церковного почитания – второе воскресенье Великого поста. Эффект от победы сказался в разных областях церковной и общественной жизни Византийской империи. Отец Иоанн в ряде своих исследований показал, как торжество паламитов помимо прочего сказалось в политическом укреплении окраин православного мира, в частности, с этим он связывал такие, как кажется, удаленные события, как победа в Куликовской битве и последующее объединение Руси, централизация церковной власти и расцвет церковных искусств в творчестве Феофана Грека и преподобного Андрея Рублева. Однако достигнутая высота богословского учения на длительное время оказалась достоянием лишь немногих образованных богословов. В жизни православия оно продолжительное время оставалось почти незамеченным, хотя сама молитвенная практика сохранялась в различных православных общинах на протяжении столетий до новых расцветов православной духовности.

Несомненная научная и духовная заслуга о. Иоанна заключается в новом открытии паламитского богословия, в его развернутом изложении и широкой исторической интерпретации. В нем о. Иоанн видит «конструктивный ответ на вызов, брошенный христианству Новым временем, – личностно-бытийное богословие и освобожденную от платоновского спиритуализма аскетику, целиком включающую человека в новую жизнь» . Исторический подвиг паламизма имеет важное значение и для современного свидетельства православия; на основании этого синтеза богословия и духовной практики может быть построена современная стратегия православного богословия, которую принято называть неопаламизмом

Отец Иоанн Мейендорф родился 17 февраля 1926 г. в гор. Нейли (Верхняя Сена, Франция) в семье русских эмигрантов. Он учился в Православном богословском институте Святого Сергия в Париже, в Школе практического богословия в Сорбонне, где в 1959 г. защитил докторскую диссертацию о богословских воззрениях святого Григория Паламы . В том же году, после рукоположения во иерея, он был приглашен в Свято-Владимирскую Духовную Академию в Нью-Йорке для преподавания истории Церкви и патрологии. Он преподавал также в Гарвардском, Колумбийском, Фордовском университетах США. В 1977 г. отец Иоанн был избран членом-корреспондентом Британской Академии. Он был почетным доктором Университета Нотр-Дам (Индиана, США), Богословского института Епископальной Церкви в Нью-Йорке и Православной Духовной Академии в Санкт-Петербурге.

Отец Иоанн долгое время возглавлял Отдел внешних сношений Православной Церкви в Америке. Он был одним из инициаторов создания канонической организации этой Поместной Церкви (начало которой восходит к утвержденной в 1794 г. Русской миссии на Аляске), получившей свою автокефалию от Московского Патриархата в 1971 г. С 1968 по 1976 гг. он возглавлял комиссию «Вера и Устройство» Всемирного Совета Церквей, членом Центрального Комитета которого являлся. Отец Иоанн был в числе инициаторов создания в 1953 году Синдесмоса v Всемирной федерации православной молодежи, ее первым секретарем, а затем председателем. С мая по июнь 1992 г. протопресвитер Иоанн Мейендорф был ректором Свято-Владимирской Духовной Академии. Последние три года жизни он много раз посещал Москву и Санкт-Петербург, читая лекции, проповедуя.

Протопресвитер Иоанн скончался в Монреале (Канада) в возрасте 66 лет от тяжелой болезни. Его последними словами были: «Икона Евхаристии (Eucharist’s icon)». Специалист с мировым именем в области патристики и византийской истории, один из самых замечательных православных богословов нашего времени, он проведен в последний путь главой Американской Православной Церкви митрополитом Вашингтонским Феодосием, который совершил чин погребения в часовне Свято-Владимирской Духовной Академии в Крествуде (Нью-Йорк, США).

Научные труды, публикации:

Труды отца Иоанна Мейендорфа переведены на 12 языков мира, его перу принадлежат такие исследования, как «Введение в учение Григория Паламы » (Сеиль, 1959), «Святой Григорий Палама и православная мистика» (Сеиль, 1959), перевод и критическое издание «Триад в защиту священнобезмолвствующих святого Григория Паламы» (в 2 тт., Лувэн, 1959), «Православная Церковь вчера и сегодня» (Сеиль, 1960, 2-е изд. 1969), «Православие и Католицизм» (Сеиль, 1965), «Христос в византийском богословии» (Сэрф, 1969), «Введение в византийское богословие» (Сэрф, 1975), «Брак: его перспектива в Православии» (YMCA-Press, 1986), множество статей. На английском языке вышли в свет книги «Византия и возвышение Руси: исследование византийско-русских отношений в XVI веке» (Garvard University Press, 1980), «Византийское наследие в Православной Церкви» (Изд-во Семинарии Святого Владимира, 1981), «Единство империи и христианское разделение. Церковь в 450-680 гг. н.э.» (Изд-во Семинарии Святого Владимира, 1981), а также сборники статей, изданные в Свято-Владимирской Духовной Академии: «Живое предание» (1978), «Соборность и Церковь» (1983), «Свидетельство миру» (1987), «Видение единства» (1987).

В Свято-Александро-Невском соборе в Париже .

Образование и учёные степени

Биография

• В - - преподаватель греческого языка и истории в церкви в Свято-Сергиевском православном богословском институте
• С 1959 - диакон.
• С 22 марта 1959 - священник.
• В 1959-1992 - профессор патрологии в Свято-Владимирской духовной семинарии в Нью-Йорке. Также преподавал в Колумбийском и Фордамском университетах и в Объединённой богословской семинарии, работал в центре византийских исследований Гарвардского университета «Дамбартон Оукс».
• С - протоиерей.
• В -1984 - настоятель церкви Христа Спасителя в Нью-Йорке.
• В -1992 - декан (руководитель) Свято-Владимирской духовной семинарии , сменил на этом посту протопресвитера Александра Шмемана .
• С марта - протопресвитер.
• В июле 1992 ушёл в отставку, намеревался посвятить себя только научно-педагогической деятельности, но вскоре скончался.

духовная связь с Россией не прерывалась у отца Иоанна никогда. Однако лишь в последние несколько лет, уже будучи ректором Свято-Владимирской семинарии, он получил возможность регулярно бывать в России, встречаться со священниками и богословами, с учеными и представителями культурной интеллигенции. Он читал лекции в духовных академиях, университетах, проповедовал в храмах, выступал по телевидению. Особенно радовали отца Иоанна встречи с верующей молодежью, на которую он возлагал главные надежды в «чаемом всеми нами православном возрождении».

Похоронен на кладбище в городе Крествуд (США), недалеко от Свято-Владимирской духовной семинарии.

Научная деятельность

Известный богослов и церковный историк, его труды издавались на 12 языках, в том числе на английском , французском , русском , итальянском , немецком . Автор перевода и критического издания «Триад в защиту священнобезмолвствующих святого Григория Паламы» (2 тт., Лувен, 1959). Значительное влияние на его становление как учёного оказали архимандрит Киприан (Керн) и протоиерей Георгий Флоровский . Полагал, что

для того, чтобы действительно проникнуть в мир Святых Отцов, почувствовать их мысль, узнать, почему они говорили именно так, а не иначе, и что всё это значит для нас - носителей другого менталитета, живущих много веков спустя, в иной культуре, - нам необходимо изучать историю.

Главная тема его научных работ было святоотеческое богословие, в частности учение святого Григория Паламы. По словам епископа Илариона (Алфеева),

о. Иоанн прослеживает православно-христианскую мистическую традицию, истоки которой он видит в раннем египетском монашестве. Основные вехи этой многовековой традиции: «умная молитва» Евагрия Понтийского , «мистицизм сердца» Макария Египетского , доктрина обожения свв. Григория Нисского и Максима Исповедника , учение о боговиденин преп. Симеона Нового Богослова , византийский исихазм XIII-XIV веков, средневековое русское монашество, преп. Серафим Саровский и св. Иоанн Кронштадтский в XIX-XX столетиях. Под «православной мистикой» (в отличие от внехристианского или оккультного мистицизма) о. Иоанн понимает «объективное видение Бога человеком», достигаемое святыми на высших ступенях духовного подвига, всецелое приобщение человека к Богу, при котором «божественный свет сияет в самом теле обоженного человека».

По мнению о. Иоанна Мейендорфа,

мистическая направленность является главным отличием восточной богословской традиции от западной: В истории восточного христианства мистическое созерцание Бога и богословие всегда находились в тесном соотношении, никогда не упраздняя друг друга. Поэтому и богословие на Востоке не превратилось в сухую науку, в то время как западное богословие постепен¬но приобрело схоластический характер.

Также о. Иоанн изучал проблемы византийской христологии, придя к выводу, что христология современных дохалкидонских церквей является продолжением и развитием христологии святого Кирилла Александрийского . В связи с этим он активно участвовал в диалоге между православной церковью и восточными православными (дохалкидонскими) церквами, считая, что «божественная истина может часто выражаться по-разному без нарушения этим разнообразием единства во Христе».

5 мая 1998 года по распоряжению епископа Екатеринбургского и Верхотурского Никона были сожжены во дворе епархиального Духовного училища книги известных православных богословов XX века протопресвитеров Александра Шмемана , Иоанна Мейендорфа , Николая Афанасьева и протоиерея Александра Меня . Однако позднее появилась информация, что труды И. Мейендорфа не сжигались, а «было сожжено четыре книги, которые по авторству приписывать можно Меню, но на них не было пометок священноначалия о том, что они изданы по благословению, а проповеди, которые они содержали, содержали явно натяжки в совершенно вольной трактовке Священного Предания ».

Личность

Один из его учеников, профессор Александр Дворкин вспоминал, что отец Иоанн

был не только одним из крупнейших патрологов XX века, ученым с мировым именем. Он был исключительным, редким пастырем, душу свою полагавшим за своих овец. Для меня он был в некотором роде эталоном Православия. Он всегда придерживался, как сам то называл, «срединного золотого пути», то есть никогда не уклонялся ни в размытое экуменическое богословие, ни в сектантство, ни в бездумное охранительство, ни в безудержный либерализм, но всегда призывал к трезвению и рассуждению. Это и были главные черты его напряженной духовной жизни. И при всей его мягкости и деликатности на главном отец Иоанн стоял очень твердо и в вопросах принципиальных не уступал никогда. Всегда он был ровным и спокойно-доброжелательным. Раздражённым я видел его лишь несколько раз. И всякий раз его раздражение было вызвано столкновением с ханжеством и лицемерием, которые он действительно не мог выносить.

Труды

• St. Gregoire Palamas et la mystique orthodoxe. Paris, 1959.
• Introduction a l’etude de Gregoire Palamas. Paris, 1959 (Русский перевод - «Жизнь и труды святителя Григория Паламы: Введение в изучение». СПб, 1997) .
• L’Eglise Orthodoxe hier et aujourd’hui. Paris, 1960.
• Orthodoxie et Catholicite. Paris, 1965.
• La Christologle Byzantine. Paris, 1967.
• Le Christ dans la Theologie Byzantine. Paris, 1968.
• Christ in the Eastern Christian Thought. New York, 1969 (Русский перевод - «Иисус Христос в восточном православном богословии». М., 2000.).
• Marriages: An Orthodox Perspective. Tukahoe (N.Y.), 1970 (Русский перевод - «Брак в Православии». Клин, 2000) .
• Byzantine Theology: Historical Trends and Doctrinal Themes. New York: Fordham University Press, 1974 (Русский перевод - «Византийское богословие: Исторические направления и вероучение». М., 2001; 2-е издание: «Византийское богословие: Исторические и доктринальные темы». - Минск, 2001).
• The Living Tradition. New York, 1978. (Русский перевод - «Живое предание: Свидетельство Православия в современном мире». СПб., 1997).
• Православие в современном мире. Нью-Йорк, 1980 (2-е издание, дополненное - М., 1997) .
• Byzantium and the Rise of Russia. Cambridge, 1981 (Русский перевод - Византия и Московская Русь. Париж, 1990) .
• Byzantine Legacy in the Orthodox Church. New York, 1983 (Русский перевод - Византийское наследие в Православной Церкви, 2007).
• Catholicity and the Church. New York, 1983.
• Введение в святоотеческое богословие. Нью-Йорк, 1985 (2-е издание - Вильнюс; М., 1992.; 3-е издание - Клин, 2001; 4-е издание - Минск, 2001) .
• Witness to the World. New York, 1987.
• Vision of Unity. New York, 1987.
• Imperial Unity and Christian Divisions. New York, 1989.
• Православие и современный мир (Лекции и статьи). Минск, 1995 .
• История Церкви и восточно-христианская мистика: Единство Империи и разделение христиан. Святой Григорий Палама и православная мистика. Византия и московская Русь. М., 2000.
• Рим. Константинополь. Москва. Исторические и богословские исследования. М., 2005.

Библиография

• Нивьер, Антуан. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в Западной и Центральной Европе. 1920-1995. Биографический справочник. М., Париж. 2007. С. 316-318.

Примечания

Ссылки

Wikimedia Foundation . 2010 .

• Иоанн Мамиконьян
• Иоанн Милостивый (александрийский патриарх)

Смотреть что такое "Иоанн Мейендорф" в других словарях:

ИОАНН XIV КАЛЕКА - [греч. ᾿Ιωάννης ὁ Καλέκας] (1283, Апрос, Фракия 29.12.1347, К поль), патриарх К польский (февр. 1334 2 февр. 1347), визант. ученый, юрист, ритор и писатель. Род. в незнатной провинциальной семье; по месту рождения известно его прозвище Иоанн… … Православная энциклопедия

Мейендорф, Иван Феофилович - В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Мейендорф. Иван (Иоанн) Феофилович Мейендорф (17 февраля 1926(19260217), Нёйи сюр Сен, Франция 22 июля 1992, Монреаль, Канада) протопресвитер Православной церкви в… … Википедия

Мейендорф, Иоанн

Мейендорф, Иван - Иван Феофилович Мейендорф (Иоанн Мейендорф; 17 февраля 1926, Нёйи сюр Сен, Франция 22 июля 1992, Монреаль, Канада) протопресвитер Православной церкви в Америке, богослов, церковный историк. Содержание 1 Семья и детство 2 Об … Википедия

Мейендорф Иван Феофилович - Иван Феофилович Мейендорф (Иоанн Мейендорф; 17 февраля 1926, Нёйи сюр Сен, Франция 22 июля 1992, Монреаль, Канада) протопресвитер Православной церкви в Америке, богослов, церковный историк. Содержание 1 Семья и детство 2 Об … Википедия

, Американской Русской Митрополии , Православной Церкви в Америке . Основатель (вместе с о. Александром Шмеманом и архиеп. Иоанном (Шаховским) Православной Церкви в Америке ( год).

влияние

образование

Старший научный сотрудник при Центре исследований Византии Гарвардского университета, профессор истории Византии в Фордемском университете. Читал лекции в Колумбийском университете.

иерархия

экуменизм

воззрения

В программной статье «Халкидониты и не-халкидониты: шаги к единству» призвал «исследовать открыто и искренне соответствующие церковные представления и поставить Суд Господа над их ограниченностью».

О. Иоанн Мейендорф находит, что православные и монофизиты «разделяют веру в естественное (выд. нами.- Ред.) единство Церкви. Фундаментальная церковность одна и та же» у православных, католиков «и у не-халкидонских Церквей», - считает о. Иоанн Мейендорф.

Как многократно заявлял о. Иоанн Мейендорф, для него не существует проблемы в признании Святыми отцами Церкви людей грешных, и даже исповедующих иную веру. Так, в статье «Халкидониты и не-халкидониты» он лживо объявляет св. Исаака Сирина несторианином, но великодушно не отказывает ему в праве именоваться православным святым.

При этом о. Иоанн Мейендорф считает, что сохраняет верность Преданию, хотя видит эту верность «не в словесной преемственности и не в простом повторении текстов Писания, умиротворяющих заявлениях или мнениях отцов Церкви». Он допускает самое широкое «принятие новых взглядов, богословских подходов и вбирание в себя разных умонастроений и философских концепций», одобряет католическую работу по сочинению новых догматов.

патологическая речь

дискурс

приемы патологической речи

Приемом аппроксимации о. Иоанн Мейендорф пользуется, например, в своей диссертации «Жизнь и труды святителя Григория Паламы. Введение в изучение». У него точные богословские термины: сущность, ипостась, энергия (благодать) в некоторых случаях заключены в кавычки, что делает совершенно невозможным установление их смысла. Выражает ли этим автор сомнение, или указывает на какое-то иносказательное значение, или это мнимые сущность, ипостась, энергия? Едва ли. Вернее допустить, что о. Мейендорф указывает на невозможность точного соответствия между термином и самим существом дела. А это уже совершенно определенная, хотя и адогматическая позиция.

«Я являюсь абсолютно и почти (?) безоговорочно учеником отца Георгия Флоровского » . Можно сказать либо «абсолютно», либо «почти безоговорочно».

штампы

ругательные слова

цитаты

Половина всех средневековых византийских патриархов – тех, которые не были формально осуждены за ересь, – были причислены Церковью к лику святых.

В нашем падшем мире полной свободы от заблуждений не существует, и в каком-то смысле люди даже «имеют право» на заблуждения. Еретические утверждения можно отыскать у любого Св. отца.

Движущей силой (поступков св. Григория Паламы) была верность догматическому Православию в том виде, в каком он его себе представлял.

Св. Григорий Палама «произнося проповеди, иногда пользуется традиционными идеалистическими штампами о необходимости оставить любовь к телу и любить только душу».

основные сочинения

• Meyendorff, John Fr. Introduction à l"étude de Grégoire Palamas (1959)
  • Жизнь и труды святителя Григория Паламы. Введение в изучение (1997).
• Meyendorff, John Fr. Christ in Eastern Christian Thought (1969) рус. пер. «Иисус Христос в восточном православном богословии» (2000)
• Meyendorff, John Fr. Byzantine theology (1974), рус. пер. «Византийское богословие» (2001);
• Meyendorff, John Fr. Byzantine and the Rise of Russia (1980), рус. пер. «Византия и Московская Русь» (2000)
• Мейендорф, Иоанн о. Введение в святоотеческое богословие (1985)
  • Мейендорф, Иоанн о. Ларисы Волохонской . - М.: , 1992. - 360 с. - ISBN 5-89942-253-X.
  • Мейендорф, Иоанн о. Введение в святоотеческое богословие. Конспекты лекций / Пер. Ларисы Волохонской . - Минск: Лучи Софии , 2007. - 384 с. - 5 533 экз. - ISBN 5-89942-253-X.
• Meyendorff, John Fr. Imperial Unity and Christian Divisions: The Church 451-680 A.D. (1989)
  • Единство империи и разделение христиан (2000)

• Мейендорф, Иоанн о. Православие в современном мире (1981).
• Мейендорф, Иоанн о. Православие и современный мир. Лекции и статьи / Сост. А. А. Петрашкевич. - Минск: Лучи Софии , 1995. - 112 с. - 10 000 экз.
  • Мейендорф, Иоанн о. Лекции, читанные в Белорусском Экзархате Московского Патриархата (1992) // Православие и современный мир. Лекции и статьи / Сост. А. А. Петрашкевич. - Минск: Лучи Софии , 1995. - С. 4-56. - 112 с. - ISBN 985-6171-03-2.
  • Мейендорф, Иоанн о. Православное богословие в современном мире // Православие и современный мир. Лекции и статьи / Сост. А. А. Петрашкевич. - Минск: Лучи Софии , 1995. - С. 57-78. - 112 с. - ISBN 985-6171-03-2.
  • Мейендорф, Иоанн о. Св. Григорий Палама, его место в Предании Церкви и в современной истории // Православие и современный мир. Лекции и статьи / Сост. А. А. Петрашкевич. - Минск: Лучи Софии , 1995. - С. 79-111. - 112 с. - ISBN 985-6171-03-2.

• Meyendorff, John Fr. Chalcedonians and Monophysites after Chalcedon // Greek Orthodox Theological Review. - 1964. - № 10. - P. 16-30.
• Meyendorff, John Fr. A Consultation between ‘Chalcedonians’ and ‘Non-Chalcedonians’ // St. Vladimir’s Theological Quarterly. - 1964. - № 8. - P. 149-152.
• Мейендорф, Иоанн о. Халкидониты и монофизиты после Халкидона // Вестник Русского Западно-Европейского Патриаршего Экзархата . - 1965. - № 52. - С. 223-236.
• Meyendorff, John Fr. ‘Chalcedonians’ and ‘Non-Chalcedonians’ // St. Vladimir’s Theological Quarterly. - 1967. - № 11. - P. 150-151.
• Meyendorff, John Fr. Chalcedonians and non-Chalcedonians: The Last Steps to Unity // St Vladimir’s Theological Quarterly. - 1989. - № 33. - P. 319-329
  • Халкидониты и не-халкидониты: шаги к единству //

Живое предание

Свидетельство Православия в современном мире

Предисловие

Сегодня к российскому читателю приходит книга статей профессора протопресвитера Иоанна Мейендорфа. Его рассказ о пройденном пути, о своих предках публикуется как приложение к книге. Поэтому мы не будем подробно останавливаться на биографических данных. Отец Иоанн, как говорили в советское время, был широко известен в узких церковных и научных кругах не только как активный церковный деятель, но и как ученый–византинист, как православный богослов, который представлял Православную Церковь на международных богословских форумах. Он был человеком широких церковных взглядов и активной жизненной позиции. Консерваторы в СШЛ обвиняли его едва ли не в сотрудничестве с богоборческой властью в СССР, вменяя ему и отцу Александру Шмеману в вину дарованную в начале 70–х Автокефалию Православной Церкви в США. А богоборческая власть не простила ему послесловия, которое он написал в 1977 году к книге Льва Регельсона «Трагедия Русской Церкви». После этого о. Иоанна перестали пускать в СССР. Вновь он приехал в Россию лишь после падения богоборческого режима.

Книга «Живое предание» вобрала в себя статьи протопресвитера Иоанна Мейендорфа на богословские темы, разбросанные по различным англоязычным и русским журналам. Впервые она вышла в Санкт–Петербурге в начале 90–х годов. Парадоксально, но парижанка Л.А. Успенская перевела с английского даже те статьи, которые были написаны отцом Иоанном по–русски. Это безусловно снижает ценность петербургского издания. Еще при жизни отца Иоанна в Париже вышла его книга «Византия и Московская Русь» в самиздатском переводе, сделанном в Москве. Отец Иоанн был крайне раздосадован качеством перевода и тем, что ему не предоставили возможность отредактировать его. Об этом он с огорчением говорил автору этих строк во время своего последнего приезда в Россию. Печально, но перевод повторили и лишь слегка отредактировали в издании, предпринятом Свято–Тихоновским богословским институтом в 2003 году.

«Живое предание», которое читатель держит в руках, бережно воспроизводит статьи отца Иоанна, написанные им по–русски. Переводы с английского заново отредактированы Еленой Дорман. Этот сборник удивительно актуален сегодня, когда многими православными в нашем стремительно меняющемся обществе потеряны святоотеческие ориентиры. Книга отца Иоанна Мейендорфа, охватывающая двухтысячелетний путь христианства, как восточного, так и западного, действенно помогает нашим современникам обрести верные пути. Статьи сборника отличают глубокое знание истории христианства, богословское чутье и доступное изложение. Книга издана благодаря помощи фонда Religious Books for Russia.

Cepгей БЫЧКОВ, доктор исторических наук

ВВЕДЕНИЕ

Как православному человеку хранить свою веру и свидетельствовать о ней в изменчивом мире двадцатого столетия? На этот вызов нашего времени может быть только один ответ - живое Предание.

Всякое православное богословие и всякое православное свидетельство непременно традиционны в том смысле, что они соответствуют не только Священному Писанию, но и опыту Отцов Церкви и святых, а также постоянному священнодействию смерти Христа и Его Воскресения в богослужении Церкви. Однако термин «традиционное богословие» может означать и богословие мертвое, если традиционность отождествляется с простым повторением. Такое богословие может оказаться неспособным увидеть вопросы своего времени, может противопоставить новым ересям вчерашние аргументы.

Но мертвый традиционализм не может быть истинно традиционным. Святоотеческое богословие характеризуется прежде всего тем, что оно смогло ответить на вызовы своего времени, сохраняя при этом верность изначальной, апостольской вере. Итак, просто повторять то, что сказали Отцы, значит изменять их духу и тому замыслу, который они воплотили в своем богословии.

Великие отцы–каппадокийцы четвертого века, свв. Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский, являются подлинными столпами православного христианства потому, что они сумели соблюсти веру перед лицом двух великих опасностей. Первой была арианская ересь, отрицавшая Божество Христа, второй - вызов, брошенный древнегреческой философией, имевшей большое влияние. Эта философия царила над умами просвещенных людей в течение столетий; и именно из–за своей привлекательности, традиционности, престижности она мешала многим грекам принять новую библейскую веру учеников Христовых. Обе эти проблемы Отцы видели ясно и отвечали на них компетентно. Они не просто анафематствовали ариан, а создали положительную и современную терминологию для разъяснения тайны Святой Троицы, ту терминологию, которая запечатлена в Символе веры. Они не просто отрицали ценность греческой философии, но показали также, что лучшие ее прозрения могут быть успешно использованы в христианском богословии, при условии, что высшим критерием истины признается Евангелие Христово.

Таким образом, быть «традиционным» значит для нас подражать Отцам в их творческом труде, рассуждении и богословской интуиции. Как они, мы должны посвятить себя делу спасения людей от заблуждений, а не просто держаться за отвлеченные и декларативные истины. Мы должны подражать их направленности на понимание своих современников и употреблять категории и термины, доступные и привычные современному миру. Истинное Предание - это всегда живое предание. Оно изменяется, всегда оставаясь одним и тем же. Предание меняется не потому, что изменения претерпевает его существенное содержание, а потому, что оно оказывается в разных ситуациях. Его содержание не есть нечто абстрактное; это Сам Живой Христос, сказавший: «Аз есмь Истина».

В этой последней четверти двадцатого века Православная Церковь и православное богословие оказались в совершенно особом положении раздробленности и обособленности. В Восточной Европе, где живет большинство православных христиан, политические условия крайне затрудняют всякое выражение живого богословия. Церковь выживает в ограниченных рамках богослужебной жизни, которую государство терпит как отживший музейный экспонат. Однако многие признаки указывают на то, что духовный потенциал Православия, хранимый прежде всего в замечательном динамизме его богослужения, останется незатронутым. Более того, трагическая и искусственная изоляция православных общин может в один прекрасный день оказаться провиденциальной. Отъединение Православия от остального мира, как это сделало в прошлом турецкое иго, может означать защиту его от искушений и шатаний современного западного секуляризма.

Совсем иным является наше положение на Западе. Нашей полной умственной свободе не мешают никакие формальные ограничения. Это не значит, что мы не стоим перед искушениями, и часто более тонкими и в известном смысле более опасными, чем те, которым подвержены наши православные братья в Восточной Европе. Так, наш богослужебный кризис и тот канонический хаос, в котором мы живем, ясно показывают, что мы не используем Богом данную нам свободу во славу Божию.

Задача живого богословия, выражающего единое и живое Предание Церкви, заключается в том, чтобы определить проблемы нынешнего дня и дать на них ответ в соответствии с требованиями единой истины Христова Евангелия. Необходимость справиться с этой задачей становится тем более очевидной, что внеправославное христианство, а также светский нехристианский мир предоставляют нам множество благоприятных возможностей ясно свидетельствовать о православии. Настоящая книга содержит несколько докладов, прочитанных автором на экуменических собраниях и во время межконфессиональных диалогов. У нас нет, однако, никаких оснований для православного триумфализ–ма в смысле каких–либо конкретных достижений. Следует признать, что участие разных Православных Церквей и многих православных богословов в экуменическом движении за последние десятилетия не привело к значительным результатам в развитии западного богословия.

Примером могут служить многие годы «дружбы» между Православием и англиканством. Но ни дружба эта, ни серьезные предупреждения православных не помешали недавним событиям в Протестантской Епископальной Церкви Америки. Епископалы одобрили священство женщин, а также отвергли предложение (имевшее в виду предполагавшееся сближение с Православием) отказаться от латинской вставки филиокве в Символе веры. Если наши англиканские друзья в большинстве своем столь очевидно равнодушны к традиционной позиции Православия, то как можно ожидать более положительного отношения от многочисленных протестантских общин, с представителями которых мы встречаемся на различных экуменических собраниях? Это очевидное отсутствие интереса к современному свидетельству Православия со стороны того, что можно назвать западно–христианским богословским и экклезиологическим истеблишментом, приводит иногда и самих православных к отрицательному и пессимистическому суждению об экуменическом свидетельстве Православия. Однако, прежде чем впадать в такой пессимизм, следует подумать о более «кафолическом» понятии ответственности Церкви в современном мире. Не обязательно ограничиваться формальной структурой экуменического движения.